Большевизм является самостоятельным течением марксизма. Основная идея большевизма — идея "партии нового типа", централизованной организации профессиональных революционеров, стремящейся стать правящей партией, осуществляющей марксистскую программу строительства социализма и коммунизма. Обоснование необходимости такой партии в том, что только она способна познать и постичь подлинные интересы рабочего класса.
В работе "Что делать?" (1901—1902 гг.) Ленин называл глубоко справедливыми и важными рассуждения Каутского о том, что без помощи теоретиков (из буржуазной интеллигенции) пролетариат не способен познать свои собственные интересы и не знает, за что ему надо бороться. Его повседневная (стихийная) борьба за повышение заработной платы, улучшение условий труда и жизни не устраняет подчинения труда капиталу. Между тем, уверял Ленин, "основной экономический интерес пролетариата может быть удовлетворен только посредством политической революции, заменяющей диктатуру буржуазии диктатурой пролетариата".
Большевизм, таким образом, ознаменовал выбор в пользу одного из трех основных течений политико-правовой идеологии, берущих начало в первой четверти XIX в.. Тогда в России наметились три, ставшие актуальными на ряд десятилетий: либеральная идеология, предлагавшая путь реформам для создания гражданского общества, радикально-революционная идеология, пытающаяся достигнуть той же цели насильственным путем, и консервативная (охранительная) идеология, выступавшая против всяких перемен.
Вслед за широким распространением марксизма, вопрос о путях перехода к социализму встал достаточно остро. Либерализм второй половины ХIХ века все больше уступал свои позиции сторонникам социальной революции.
Самим последователям марксизма было неясно, к чему звать рабочий класс — к коммунистической революции, уничтожающей капитализм, или к борьбе за сокращение рабочего дня, повышение заработной платы, улучшение условий труда, создание и развитие социальных гарантий. Должна ли социал-демократическая партия, ставящая программной целью ликвидацию капитализма, бороться за улучшение жизни рабочего класса при этом самом капитализме? Разногласия по названным проблемам вскоре породили расколы в социал-демократическом и марксистском движении.
]]>XVI век — век великих духовных, культурных, политических, религиозных перемен и потрясений в жизни Европы. В ряде стран (Франция, Испания, Австро-Германия, Англия, Россия и др.) складывались большие и сильные дворянские монархии. В процессе преодоления феодальной раздробленности лишались прежней власти и привилегий крупные феодалы. Централизованные абсолютистские государства способствовали образованию и консолидации наций, притязали на объединение нации, народа, страны. Падал духовный и политический авторитет католической церкви, до того бывшей единственной объединяющей силой Западной и Центральной Европы.
]]>Центральными для теории политического реализма являются «понятие интереса, определенного в терминах власти», и связанные с ним понятия баланса сил, геополитической стратегии и т.п.
Ее наиболее известные представители Моргентау, Арон, Нибур, Шуман, Кеннан, Шварценбергер, Томпсон, Киссинджер, Карр, Уолферс.
С точки зрения Г Моргентау» международные отношения представляют собой арену острого противоборства государств. В основе всей международной деятельности последних лежит стремление к увеличению своей власти, или силы и уменьшению власти других. При этом термин «власть» понимается в самом широком смысле: как военная и экономическая мощь государства, гарантия его наибольшей безопасности и процветания, славы и престижа, возможности для распространения его идеологических установок и духовных ценностей. Два основных пути, на которых государство обеспечивает себе власть, и одновременно два взаимодополняющих аспекта его внешней политики это военная стратегия и дипломатия. Первая из них трактуется в духе Клаузевица: как продолжение политики насильственными средствами. Дипломатия же, напротив, есть мирная борьба за власть. В современную эпоху, говорит Г. Моргентау, государства выражают свою потребность во власти в терминах «национального интереса». Результатом стремления каждого из государств к максимальному удовлетворению своих национальных интересов является установление на мировой арене определенного равновесия (баланса) власти (силы), которое является единственным реалистическим способом обеспечить и сохранить мир. Собственно, состояние мира это и есть состояние равновесия сил между государствами. Согласно Мергентау есть два фактора, которые способны удерживать стремления государств к власти в каких-то рамках это международное право и мораль. Главными участниками международных отношений они считают в отличии от идеалистов – суверенные государства, которые рассматриваются как рационально действующие однородные политические организмы, проводящие единую политику в отношении других государств участников международных отношений. Исключительно государства имеют легитимные основания и располагают необходимыми ресурсами для заключения мирных договоров, объявления войн и других действий, составляющих суть международной политики.
Специфика международных отношений состоит в том, что они носят анархичный характер. Каждый актор, проводя тот или иной курс политики, руководствуется прежде всего своими собственными интересами, а не общностью целей (идеалисты). Национальные интересы главная категория теории политического реализма, ключевой стимул политики государства в мировом масштабе.
Шесть принципов политического реализма по Моргентау:
1. вероятностный характер политической деятельности в сфере международных отношений.
2. принцип национальных интересов, понимаемых в терминах власти и могущества.
3. Внешнюю политику нельзя рассматривать через психологические феномены.
4. политический реализм признает моральное значение политического действия
5. политический реализм отрицает тождество морали конкретной нации и универсальных моральных законов.
6. Политическая сфера является автономной;
Особенности и представители либерально-идеалистической парадигмы
Представители: Кларк, Вильсон, Сон. Его основная посылка – это убеждение в необходимости и возможности покончить с мировыми войнами и вооруженными конфликтами между государствами путем правового регулирования и демократизации международных отношений, распространения на них норм нравственности и справедливости. Согласно данному направлению мировое сообщество демократических государств при поддержке и давлении со стороны общественного мнения, вполне способно улаживать возникающие между его членами конфликты мирным путем, методами правового регулирования, увеличения числа и роли международных организаций, способствующих расширению взаимовыгодного сотрудничества и обмена. Одна из его приоритетных тем это создание системы коллективной безопасности на основе добровольного разоружения и взаимного отказа от войны как инструмента международной политики. В политической практике идеализм нашел воплощение в разработанной после первой мировой войны американским президентом В.Вильсоном программы создания Лиги наций.
Принцип полного невмешательства государства в социально-экономическую жизнь общества.
Сторонники либерально-идеалистической идеологии формируют свое представление о законах функционирования системы международных отношений, исходя из следующих принципов.
Во-первых, участники международных отношений представляют собой довольно широкий круг акторов, в который входят не только государства, но и международные правительственные и неправительственные организации, общественные объединения и группы, частные предприятия и даже отдельные лица.
Во-вторых, отсутствие верховной власти в международных отношениях создает условия для равноправного участия в международных отношениях всех суверенных единиц политической карты мира, а также негосударственных акторов. Это обеспечивается за счет создания и развития международных организаций, совершенствования норм международного права, демократизации международных отношений, распространения на них универсальных норм нравственности и справедливости. Однако нужно отметить, что либералы признают один из аспектов международной анархии, так как не отказываются от принципа "помоги себе сам".
В-третьих, исходя из многообразия международных процессов, последователи идеализма не сводят отношения между акторами только к состоянию мира и войны, или даже к сотрудничеству и конфликтам
]]>Сам термин “конструктивизм” ввел в употребление представитель критического направления в международных отношениях Н. Онуф. В отличие от реалистов и либералов, определяющих интересы участников МО как борьбу за власть (реалисты) и либеральную модернизацию экономических и политических институтов (либералы), конструктивисты не настаивают на твердом знании интересов. По их убеждению, интересы и сама реальность обуславливаются меняющимся социально-культурным контекстом. Онтологически конструктивисты защищают идеалистическую картину мира, и потому международная система представляется им системой норм, идей и институтов, а не анархией и вызванной ею борьбой за материальные ресурсы. Интересы участников МО могут быть переформулированы с изменением культурного контекста, который, следовательно, подлежит изучению и пониманию. Значительным прорывом в развитии конструктивистского знания стал выход в 1996 году в США книги “Культура национальной безопасности” под редакцией П. Катценстайна.
Свою статью Александр Вендт так же начинает с рассмотрения разногласий между неореалистами и неолибералами “неореалисты и неолибералы разделяют в целом подобные предположения о агентах: государства являются главными действующими лицами в системе, и они определяют безопасность в “своекорыстных” условиях. Неореалисты и неолибералы могут не согласиться, в какой степени государства мотивировано относительным против абсолютного прироста, но обе группы принять эгоистическое состояние в качестве отправной точки для теории”.
Тут надо, мы считаем, напомнить основные положения этих двух школ.
Формирование нереалистического (англ. neorealism) направления (иное наименование – структурный реализм (англ. structural realism)) в теории международных отношений связано со стремлением приблизить ее к идеалам научного познания и внедрением в нее методологии структурализма, так, как она была разработана в рамках французской философии второй половины XX века.
Исходная установка неореалистов – государства, являясь основными и самостоятельными единицами международных отношений, рассматриваются не сами по себе, но с учетом тех структур, которые они образуют.
Неореализм сохраняет ряд исходных положений политического реализма:
При этом в неореализме относительно указанных пунктов происходят следующие трансформации:
Теоретическими истоками неолиберализма (англ, neoliberlism), помимо собственно теоретической школы либерализма в международных отношениях (классического идеализма), послужили:
Основная установка неолиберализма – национальные государства заинтересованы (или должны быть заинтересованы) в абсолютном, а не в относительном выигрыше для себя и других государств. Между странами существует множество связей и отношений, в которых сила или могущество является недейственным или несущественным инструментом реализации политики. Воздействие на других участников международных отношений с помощью силы становится слишком дорогим. Более эффективными средствами влияния становятся экономические и правовые рычаги.
Неолибералы особое внимание обращают на множественность участников современных мировых процессов (в связи с чем это направление также называют плюрализмом (англ. – pluralism)). Акторами международных отношений могут выступать:
Подключение новых акторов к международным отношениям имеет как следствие разделение властных полномочий между ними и государствами. При этом государства приобретают новые функции, связанные с координацией усилий на международной арене. Стирается грань между внешней и внутренней политикой[3].
В своей статье Александр Вендт утверждает, что анархия не присуща международной системе в том виде, в каком ее представляют другие школы теории международных отношений, а скорее является структурой национальных государств в системе. В основе конструктивистской мысли лежит идея о том, что многие ключевые аспекты международных отношений социально построены (они получают свою форму в результате продолжающихся процессов социальной практики и взаимодействия), а не являются неотъемлемыми, вопреки предположениям неореализма и неолиберализма. Согласно Вендту, двумя основными принципами конструктивизма являются:
Конструктивистские настроения резюмируются в следующей выдержке из статьи: “I argue that self-help and power politics do not follow either logically or causally from anarchy and that if today we find ourselves in a self-help world, this is due to process, not structure. There is no “logic” of anarchy apart from the practices that create and instantiate one structure of identities and interests rather than another; structure has no existence or causal powers apart from process. Self-help and power politics are institutions, not essential features of anarchy. Anarchy is what states make of it”. [4]
Мы, считает Вендт не должны относиться к интересам и идентичности как к данности. Хотя Вендт соглашается с государственным взглядом, он утверждает, что в важной области исследований следует рассматривать интересы государства и идентичность как зависимую переменную. Вендт признает, что есть те, кто изучает, как факторы первого и второго образа влияют на идентичность и интересы государства; он хочет, чтобы мы изучили, как анархия влияет на идентичность и интересы государства.
В центре внимания статьи находится демонстрация того, что одно из ключевых понятий реализма – политика силы – по сути, социально и может быть преобразовано в ходе человеческой деятельности.
Рассматривая идентичность государства, А. Вендт определяет его как относительно стабильные, основанные на ролях, ожидания актора относительно самого себя. Формирование идентичности государства происходит в ходе взаимодействия с другими участниками международных отношений. Как подчеркивает А. Вендт, идентичности как самостоятельные сущности не могут определяться изолированно от социального контекста – они внутренне взаимосвязаны. В результате идентичности должны трактоваться в качестве набора значений, которые субъект приписывает себе, рассматривая поступки других акторов. Таким образом, познание государством самого себя непосредственно связано с восприятием других участников международных отношений.
Вендт считает, что нужна комбинация неолиберализма и конструктивизма, которая изучит, как система влияет на идентичность и интересы государства.
Вендт выступает за конструктивистский подход к концепции самопомощи. Он утверждает, что международные институты (здесь институт самопомощи) могут изменить государственную идентичность и интересы.
Он утверждает, что концепция самопомощи, как ее определяют реалисты (и главным образом вальс), происходит от взаимодействия единиц в системе, а не от анархии. Эта концепция вступает в противоречие со структурными, детерминистскими аргументами, выдвигаемыми реалистами, в которых анархия является ключевой объясняющей переменной, которая управляет взаимодействиями.
Вендт говорит, что государства взаимодействуют друг с другом и, основываясь на результатах этого взаимодействия, могут охарактеризоваться как самопомощь, но этому результату не обязательно следовать. То, что наблюдается, самопомощь или нет, определяется процессом, а не структурой.
Взгляды других представителей социального конструктивизма развивают идеи Александра Вендта, “чьи работы, по сути, заложили основы данного теоретического направления”[5].
Так, Дж. Рагги же на примере анализа средневекового мироустройства развивает представление о множественности элементов, включающем в себя города, торговые ассоциации, коммерческие лиги, университеты, п|апство, империи и др.). Эти элементы образовывали пространство взаимопересекающихся юридических компетенций. Современная система международных отношений характеризуется иным уровнем дифференциации – исключительностью компетенций наций-государств, которая основывается на идее взаимного признания суверенитетов.
Таким образом, вводя в исследование концепт дифференциации, Дж. Рагги считает, что в измерении, которое он очерчивает, и будет иметь место возможная грядущая трансформация современной системы в постсовременную.
Дж. Рагги также вводит новое понимание международного процесса, основанное на введенном Э. Дюркгеймом понятии динамической плотности системы – общего количества, скорости и разнообразия взаимодействий. Качественная трансформация динамической плотности системы определяет системную трансформацию в целом.
И. Нойманн, опираясь на философские идеи Л. Витгенштейна, предлагает подойти к анализу государства как актора мировой политики с точки зрения лингвистического анализа, который, по его мнению, позволяет преодолеть недостатки, связанные с антропоморфным видением субъекта миро-политического действия:
Таким образом, государство как актор мировой политики-это не статичный объект, а процесс, продукт постоянных конститутивных практик. Это конструкт устойчивых социальных практик – языковой конструкт.
Конструктивистский подход в области изучения вопросов безопасности развивается в рамках Копенгагенской шкоды и концентрирует внимание на том, как те или иные вопросы становятся вопросами безопасности, как угрозы становятся угрозами. Представители Копенгагенской школы – Б. Бузан и О. Вайвер – предлагают новую модель понимания международной и региональной безопасности[6].
Традиционный подход в изучении безопасности акцентирует внимание на материальных факторах (например, количество вооружения, численность населения и т. д.). Исследователи в рамках Копенгагенской школы отказываются рассматривать вопрос, есть ли угрозы в реальности, существуют ли они объективно, и утверждают, что все угрозы конструируются. Копенгагенская школа утверждает, что оружие само по себе не является угрозой. Танки сами по себе не могут являться угрозой, потому что они, например, могут использоваться в миротворческих операциях. Танки становятся угрозой только если мы принимаем решение, что некоторые данные танки – угроза, и начи наем действовать в соответствии с этим решением.
В соответствии с представлениями Копенгагенской школы между акторами существует соревнование за право определять, что является угрозой, что является безопасностью[7].
[1] Alexander Wendt. Anarchy is what states make of it: the social construction of power politics. Article in International Organization March 1992 URL: https://courses.helsinki.fi/sites/default/files/course-material/4594742/Wendt.pdf (дата обращения: 07.11.2018).
[2] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособи^ для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.48
[3] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособи^ для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.81
[4] «Я утверждаю, что политика самопомощи и власти не следует ни логически, ни причинно из анархии, и что, если сегодня мы окажемся в мире самопомощи, это связано с обрабатывать, а не структурировать. Не существует «логики» анархии, кроме практики, которая создает и создает одну структуру идентичностей и интересов, а не другую, структура не имеет существования или причинных способностей помимо процесса. Политика самопомощи и власти учреждения, а не существенные признаки анархии. Анархия - это то, что государства делают из нее». (Перевод Google)
[5] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.137
[6] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. – С.87
[7] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. – С.88
]]>