Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 516
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 516
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 516
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 306
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 324
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 377
Deprecated: strstr(): Passing null to parameter #1 ($haystack) of type string is deprecated in /var/www/u143206/data/www/textfor.ru/plugins/system/securitycheck/src/Extension/Securitycheck.php on line 516 ГлавнаяПомощь в написании оригинальных студенческих работ по всевозможным предметам гуманитарного цикла. Бесплатные примеры, свидетельствующие о большом опыте работы.https://www.textfor.ru/component/tags/tag/tsivilizatsiya2024-05-06T02:14:20+03:00textfor.ruАргументы в пользу общественной природы сознания2012-09-19T09:52:36+04:002012-09-19T09:52:36+04:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/argumenty-v-polzu-obshchestvennoj-prirody-soznaniyaAdmin<p>Сознание – это высшая, свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека.</p>
<p>Существенными приметами сознания являются его отражающе-информационная и социальная природа. Носителем сознания всегда выступает человек как отдельно взятый конкретный индивид, но его бытие есть бытие общественного человека.</p>
<p>Сама психическая деятельность человека, высшей формой которой является сознание, в первую очередь имеет социальный характер.</p>
<p>Сознание есть обобщенное знания. При этом сами знания не простое закрепление событий, которые пассивно отражены структурами мозга. Сознание есть такие знания, которые могут быть переданы, могут стать достоянием других членов человеческого общества при помощи второй сигнальной системы – языка, возникшего в результате социальных связей и отношений.</p>
<p>Мозг является сложным системно-структурным образованием. Но как материальный орган сознания он действует как единое целое, имея потребность в постоянном притоке информации, которую получает благодаря наличию неразрывной связи с окружающим миром. Необходимо создавать условия для нормального функционирования мозга в его самых тончайших проявления, нужны заботливое отношение к нервному здоровью человека</p>
<p>Будучи адекватным осмыслением реальности, сознание реализуется в виде различного рода практической и теоретической деятельности. Эта реализация предполагает формулирование замысла, цели или идеи. Идея – это не только знание того, что есть, но и планирование того, что должно быть. Идея – это понятие, ориентированное на практическую реализацию.</p>
<p>Творческая деятельность сознания тесно связана с практической деятельностью человека и с потребностями, возникающими под влиянием внешнего мира. Потребности, отражаясь в голове человека, приобретают характер цели. Цель – это идеализированная и нашедшая свой предмет потребность человека, такой субъективный образ предмета деятельности, в идеальной форме которого предвосхищается результат этой деятельности. Цели формируются на основе всего совокупного опыта человечества и поднимаются до высших форм своего проявления в виде социальных, этических и эстетических идеалов. Способность к целеполаганию – специфически человеческая способность, составляющая кардинальную характеристику сознания. Сознание стало бы ненужной роскошью, если бы оно было лишено целеполагания, т. е. способности мысленного преобразования вещей в соответствии с потребностями. Таким образом, взаимоотношения целенаправленной деятельности человека и природы не сводятся к простому совпадению. В основе целеполагающей деятельности человека лежит неудовлетворенность миром и потребность изменить его, придать ему формы, необходимые человеку, обществу. Следовательно, и цели человека порождены общественной практикой, объективным миром и предполагают его.</p>
<p> </p><p>Сознание – это высшая, свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека.</p>
<p>Существенными приметами сознания являются его отражающе-информационная и социальная природа. Носителем сознания всегда выступает человек как отдельно взятый конкретный индивид, но его бытие есть бытие общественного человека.</p>
<p>Сама психическая деятельность человека, высшей формой которой является сознание, в первую очередь имеет социальный характер.</p>
<p>Сознание есть обобщенное знания. При этом сами знания не простое закрепление событий, которые пассивно отражены структурами мозга. Сознание есть такие знания, которые могут быть переданы, могут стать достоянием других членов человеческого общества при помощи второй сигнальной системы – языка, возникшего в результате социальных связей и отношений.</p>
<p>Мозг является сложным системно-структурным образованием. Но как материальный орган сознания он действует как единое целое, имея потребность в постоянном притоке информации, которую получает благодаря наличию неразрывной связи с окружающим миром. Необходимо создавать условия для нормального функционирования мозга в его самых тончайших проявления, нужны заботливое отношение к нервному здоровью человека</p>
<p>Будучи адекватным осмыслением реальности, сознание реализуется в виде различного рода практической и теоретической деятельности. Эта реализация предполагает формулирование замысла, цели или идеи. Идея – это не только знание того, что есть, но и планирование того, что должно быть. Идея – это понятие, ориентированное на практическую реализацию.</p>
<p>Творческая деятельность сознания тесно связана с практической деятельностью человека и с потребностями, возникающими под влиянием внешнего мира. Потребности, отражаясь в голове человека, приобретают характер цели. Цель – это идеализированная и нашедшая свой предмет потребность человека, такой субъективный образ предмета деятельности, в идеальной форме которого предвосхищается результат этой деятельности. Цели формируются на основе всего совокупного опыта человечества и поднимаются до высших форм своего проявления в виде социальных, этических и эстетических идеалов. Способность к целеполаганию – специфически человеческая способность, составляющая кардинальную характеристику сознания. Сознание стало бы ненужной роскошью, если бы оно было лишено целеполагания, т. е. способности мысленного преобразования вещей в соответствии с потребностями. Таким образом, взаимоотношения целенаправленной деятельности человека и природы не сводятся к простому совпадению. В основе целеполагающей деятельности человека лежит неудовлетворенность миром и потребность изменить его, придать ему формы, необходимые человеку, обществу. Следовательно, и цели человека порождены общественной практикой, объективным миром и предполагают его.</p>
<p> </p>Вопрос №28 2021-09-07T09:06:49+03:002021-09-07T09:06:49+03:00https://www.textfor.ru/pravo/voprosy-po-istorii-prava/vopros-28Admin<h2>Проанализируйте основные идеи политико-правовых учений второй половины XX в. и установите их связь с более ранними политико-правовыми учениями</h2>
<p>Начиная со второй половины XIX в. на Западе значительно возрастает число политических исследований, что способствует становлению самостоятельной политической науки.</p>
<p>После 1945 г. западная политическая наука получила международное признание. Это было вызвано прежде всего созданием в 1949 г. при ЮНЕСКО Международной Ассоциации политической науки, коллективными членами которой выступают национальные ассоциации (хотя существует и индивидуальное членство).</p>
<p>Национальные ассоциации политической науки после Второй мировой войны появились во многих странах (так, в 1949 г. была образована Французская Ассоциация политических наук). Увеличивается число специализированных политологических журналов (с 1941 г. издается "Журнал политических исследований" в Испании, а с 1951 г. выходит "Французский журнал политической науки").</p>
<p>За политической наукой основательно закрепляется статус учебной дисциплины, преподаваемой в западных университетах. Быстро растут политологические исследования. Идет процесс интеграции и систематизации этих исследований. Так, в 1970 г. был создан Европейский консорциум политических исследований, объединяющий в настоящее время более 100 университетов, исследовательских центров и т.п.</p>
<p>Политическая наука стремится стать наукой, опирающейся на достоверные, проверяемые факты; анализировать политическую реальность, которая поддается математической обработке (голосование, участие избирателей в выборах и т.п.).</p>
<p>Политическая наука все более становится "наукой-перекрестком". Правоведы, социологи, антропологи, психологи, экономисты, биологи и многие другие специалисты объединяют свои усилия для объяснения мира политики. Существенно изменяются логико-теоретические основы политических доктрин. Многие традиционные вопросы общей теории государства получают новые решения. Например, вопросы происхождения государства осмысливаются политическими антропологами принципиально иначе, чем, скажем, представителями договорной теории происхождения государства XVII — XVIII вв.</p>
<p>Пересмотр многих традиционных подходов к решению "вечных" проблем власти и государства, постановка и своеобразное решение новых для теории государства тем, попытки отрешиться от идеологических оценок и программ значительно отличают политическую науку от философии права и истории политико-правовых учений с их имеющими многовековую давность методами и проблематикой. Вместе с тем почти все направления современной политологии сложились в русле истории политических учений и восприняли многое из теоретического наследия прошлого.</p>
<p>Так, например, среди политико-правовых концепций XX в. особое место занимают учения о естественном праве. Они продолжают традиции философского осмысления права и опираются на различные доктрины, сложившиеся в современной западноевропейской и американской философии, — неотомизм, неокантианство, неогегельянство, экзистенциализм, феноменологию, персонализм.</p>
<p>Не случайны, так же столь многочисленные критические и позитивные ссылки представителей политической науки на идеи Платона, Аристотеля, Ибн-Хальдуна, Макиавелли, Бодена, Монтескье, Бёрка, Конта и других политических мыслителей. В настоящее время история политических и правовых учений представляет собой историческую часть не только философии права, но и политологии. Поэтому многие идеи прежних доктрин продолжают воспроизводиться и в той, и в другой отраслях знаний. Политико-правовые доктрины, возникающие на рубеже тысячелетий, не смогут сложиться без опоры не только на выводы философии права новой эпохи, но и на достижения современной политологии.</p><h2>Проанализируйте основные идеи политико-правовых учений второй половины XX в. и установите их связь с более ранними политико-правовыми учениями</h2>
<p>Начиная со второй половины XIX в. на Западе значительно возрастает число политических исследований, что способствует становлению самостоятельной политической науки.</p>
<p>После 1945 г. западная политическая наука получила международное признание. Это было вызвано прежде всего созданием в 1949 г. при ЮНЕСКО Международной Ассоциации политической науки, коллективными членами которой выступают национальные ассоциации (хотя существует и индивидуальное членство).</p>
<p>Национальные ассоциации политической науки после Второй мировой войны появились во многих странах (так, в 1949 г. была образована Французская Ассоциация политических наук). Увеличивается число специализированных политологических журналов (с 1941 г. издается "Журнал политических исследований" в Испании, а с 1951 г. выходит "Французский журнал политической науки").</p>
<p>За политической наукой основательно закрепляется статус учебной дисциплины, преподаваемой в западных университетах. Быстро растут политологические исследования. Идет процесс интеграции и систематизации этих исследований. Так, в 1970 г. был создан Европейский консорциум политических исследований, объединяющий в настоящее время более 100 университетов, исследовательских центров и т.п.</p>
<p>Политическая наука стремится стать наукой, опирающейся на достоверные, проверяемые факты; анализировать политическую реальность, которая поддается математической обработке (голосование, участие избирателей в выборах и т.п.).</p>
<p>Политическая наука все более становится "наукой-перекрестком". Правоведы, социологи, антропологи, психологи, экономисты, биологи и многие другие специалисты объединяют свои усилия для объяснения мира политики. Существенно изменяются логико-теоретические основы политических доктрин. Многие традиционные вопросы общей теории государства получают новые решения. Например, вопросы происхождения государства осмысливаются политическими антропологами принципиально иначе, чем, скажем, представителями договорной теории происхождения государства XVII — XVIII вв.</p>
<p>Пересмотр многих традиционных подходов к решению "вечных" проблем власти и государства, постановка и своеобразное решение новых для теории государства тем, попытки отрешиться от идеологических оценок и программ значительно отличают политическую науку от философии права и истории политико-правовых учений с их имеющими многовековую давность методами и проблематикой. Вместе с тем почти все направления современной политологии сложились в русле истории политических учений и восприняли многое из теоретического наследия прошлого.</p>
<p>Так, например, среди политико-правовых концепций XX в. особое место занимают учения о естественном праве. Они продолжают традиции философского осмысления права и опираются на различные доктрины, сложившиеся в современной западноевропейской и американской философии, — неотомизм, неокантианство, неогегельянство, экзистенциализм, феноменологию, персонализм.</p>
<p>Не случайны, так же столь многочисленные критические и позитивные ссылки представителей политической науки на идеи Платона, Аристотеля, Ибн-Хальдуна, Макиавелли, Бодена, Монтескье, Бёрка, Конта и других политических мыслителей. В настоящее время история политических и правовых учений представляет собой историческую часть не только философии права, но и политологии. Поэтому многие идеи прежних доктрин продолжают воспроизводиться и в той, и в другой отраслях знаний. Политико-правовые доктрины, возникающие на рубеже тысячелетий, не смогут сложиться без опоры не только на выводы философии права новой эпохи, но и на достижения современной политологии.</p>Глобальные проблемы современности и предпосылки их преодоления2021-08-30T06:57:02+03:002021-08-30T06:57:02+03:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/globalnye-problemy-sovremennosti-i-predposylki-ikh-preodoleniyaAdmin<p>Особенности современного мира, входящего в XXI в., заключаются в том, что он, с одной стороны, охвачен всеобщей научно-технической революцией и научно-техническим прогрессом, достиг фундаментальных социальных сдвигов, во многом руководствуется теорией нового политического мышления, а с другой - пестр, многолик, пронизан противоборствующими тенденциями, острыми противоречиями, доходящими до конфликта. Это сложный, целостный мир, стремящийся к стабилизации на основе решения обострившихся глобальных проблем.</p>
<p>Глобальными считаются проблемы, охватывающие население всего земного шара, всеобщие, т.е. относящиеся ко всем и каждому государству, которые не могут быть решены одним отдельно взятым государством.</p>
<p>Они обладают следующими признаками:</p>
<ul>
<li>во-первых, эти проблемы затрагивают интересы всего человечества, а в перспективе и будущее существование человеческого общества, т.е. имеют общепланетарный характер;</li>
<li>во-вторых, эти проблемы проявляют себя как объективные характеристики развития общества во всех или в большинстве регионов мира;</li>
<li>в-третьих, нерешенность их создает угрозу для будущего человечества, препятствует прогрессу общества, что делает их неотложными;</li>
<li>в-четвертых, они могут быть решены только благодаря усилиям всего мирового сообщества, большинства или многих государств; в-пятых, они предполагают примат международного права, т.е. неукоснительное соблюдение всеми государствами международных норм, повышение роли институциональных механизмов современного международного права, осознание всеми значимости международного суда как конечной инстанции по разрешению международных споров юридического характера и важности международных переговоров на основе посредничества или партнерства при урегулировании споров политического, территориального, национального и другого характера.</li>
</ul>
<p>Принято выделять несколько групп глобальных проблем:</p>
<ul>
<li>международное сотрудничество и упрочение мира;</li>
<li>обеспечение прав и свобод человека;</li>
<li>национальная и международная безопасность;</li>
<li>экология;</li>
<li>народонаселение или установление демографического равновесия планеты;</li>
<li>научно-техническая революция и использование ее результатов для преодоления отсталости;</li>
<li>международное сотрудничество в борьбе с преступностью и другими антиобщественными явлениями.</li>
</ul>
<p>Указанные группы проблем тесно между собой связаны, а поэтому решение их взаимообусловлено и должно быть комплексным.</p>
<p>Положение дел с экологией, продовольствием, энергетическими ресурсами и т.д. диктует необходимость повышения ответственности мирового сообщества за решение глобальных проблем или продвижение по пути к их решению. Необходимы научные методы решения глобальных проблем и социальные условия претворения их в жизнь, что также входит в содержание функций государств.</p>
<p>При этом центральным звеном стратегии должно быть развитие международного сотрудничества государств, объединение усилий всего человечества путем расширения политических, экономических, гуманитарных и культурных связей, совершенствования средств коммуникации на основе утверждения в международных отношениях нового политического мышления, исходящего, как уже отмечалось, из приоритета общечеловеческих идей справедливости и солидарности.</p>
<p>Помимо норм международного права каждое государство должно иметь и обеспечивать реализацию специальных блоков законодательства, регулирующего социальное развитие, охрану природы и окружающей среды, оборону и внешнюю безопасность. Законодательство, регулирующее экономику и охрану общественного порядка, также необходимо сориентировать на решение глобальных проблем современности.</p><p>Особенности современного мира, входящего в XXI в., заключаются в том, что он, с одной стороны, охвачен всеобщей научно-технической революцией и научно-техническим прогрессом, достиг фундаментальных социальных сдвигов, во многом руководствуется теорией нового политического мышления, а с другой - пестр, многолик, пронизан противоборствующими тенденциями, острыми противоречиями, доходящими до конфликта. Это сложный, целостный мир, стремящийся к стабилизации на основе решения обострившихся глобальных проблем.</p>
<p>Глобальными считаются проблемы, охватывающие население всего земного шара, всеобщие, т.е. относящиеся ко всем и каждому государству, которые не могут быть решены одним отдельно взятым государством.</p>
<p>Они обладают следующими признаками:</p>
<ul>
<li>во-первых, эти проблемы затрагивают интересы всего человечества, а в перспективе и будущее существование человеческого общества, т.е. имеют общепланетарный характер;</li>
<li>во-вторых, эти проблемы проявляют себя как объективные характеристики развития общества во всех или в большинстве регионов мира;</li>
<li>в-третьих, нерешенность их создает угрозу для будущего человечества, препятствует прогрессу общества, что делает их неотложными;</li>
<li>в-четвертых, они могут быть решены только благодаря усилиям всего мирового сообщества, большинства или многих государств; в-пятых, они предполагают примат международного права, т.е. неукоснительное соблюдение всеми государствами международных норм, повышение роли институциональных механизмов современного международного права, осознание всеми значимости международного суда как конечной инстанции по разрешению международных споров юридического характера и важности международных переговоров на основе посредничества или партнерства при урегулировании споров политического, территориального, национального и другого характера.</li>
</ul>
<p>Принято выделять несколько групп глобальных проблем:</p>
<ul>
<li>международное сотрудничество и упрочение мира;</li>
<li>обеспечение прав и свобод человека;</li>
<li>национальная и международная безопасность;</li>
<li>экология;</li>
<li>народонаселение или установление демографического равновесия планеты;</li>
<li>научно-техническая революция и использование ее результатов для преодоления отсталости;</li>
<li>международное сотрудничество в борьбе с преступностью и другими антиобщественными явлениями.</li>
</ul>
<p>Указанные группы проблем тесно между собой связаны, а поэтому решение их взаимообусловлено и должно быть комплексным.</p>
<p>Положение дел с экологией, продовольствием, энергетическими ресурсами и т.д. диктует необходимость повышения ответственности мирового сообщества за решение глобальных проблем или продвижение по пути к их решению. Необходимы научные методы решения глобальных проблем и социальные условия претворения их в жизнь, что также входит в содержание функций государств.</p>
<p>При этом центральным звеном стратегии должно быть развитие международного сотрудничества государств, объединение усилий всего человечества путем расширения политических, экономических, гуманитарных и культурных связей, совершенствования средств коммуникации на основе утверждения в международных отношениях нового политического мышления, исходящего, как уже отмечалось, из приоритета общечеловеческих идей справедливости и солидарности.</p>
<p>Помимо норм международного права каждое государство должно иметь и обеспечивать реализацию специальных блоков законодательства, регулирующего социальное развитие, охрану природы и окружающей среды, оборону и внешнюю безопасность. Законодательство, регулирующее экономику и охрану общественного порядка, также необходимо сориентировать на решение глобальных проблем современности.</p>Запад, Восток, Россия в диалоге культур2021-08-30T06:56:19+03:002021-08-30T06:56:19+03:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/zapad-vostok-rossiya-v-dialoge-kulturAdmin<p>Восток издавна осознавался европейцами как заманчивый и чужой, его восхваляли и порицали, говорили о его стабильности или неисторичности, о глубинной духовности, поднимающей человека над его эмпирическим существованием, или, напротив о косности и рабстве. Эти и многие другие противоречивые определения нашли отражение и в специальных теориях истории, созданных теориями, созданных европейскими философами, культурологами, политологами, историками.</p>
<p>При этом Восток, как правило, воспринимался в соотнесении с Западом, так что теоретическое осмысление, осознание его специфики и своеобразия на европейском фоне было и одновременно и проявлением собственного европейского самосознания. Так и сложились поняти «Восток» и «Запад», которыми мы до сих пор – критически или догматически, осознанно или неосознанно – пользуемся.</p>
<p>С древних времен различались Восточная и Западная цивилизация. Исследования историков свидетельствуют, что с самого начала специфика цивилизаций была связана с особенностями трудовой деятельности людей, на которую влияли географическая среда, плотность населения и другие факторы.</p>
<p>Системы рисового орошения, требующие управления снабжением водой из одного центра, во многом стимулировали развитие азиатского способа производства, для которого было характерно единоначалие и «общественный» характер работ, иерархия социальных привилегий, а в духовной сфере — ориентация на подчинение личностного самосознания мировому абсолюту — Богу (Небу, Солнцу) и его наместнику на земле — императору или феодалу, господину.</p>
<p>Как видим, на специфику общественной жизни оказывали воздействие технологические и социально-экономические способы освоения материальных ценностей: организация орошения рисовых полей, сбора риса, управленческие иерархические структуры и т.п.</p>
<p>На развитие и особенности цивилизации влияло содержание религиозных и философских форм общественного сознания, а также использование их в качестве важнейших средств овладения всеми другими ценностями общества. В Китае — буддизм и конфуцианство, в Индии — буддизм, брахманизм. философия йоги оказали воздействие на регламентацию всей человеческой жизнедеятельности. Западная цивилизация развивалась под меньшим воздействием монолитных культовых структур и единоначалия. Она более активно менялась под влиянием науки, искусства, политики.</p>
<p>Для Восточной цивилизации характерно усвоение материальных и духовных ценностей, а также их производство в условиях авторитарного патернализма, всеобщего послушания, особого личностного восприятия государства, старшего в общине и в семье.</p>
<p>Формирование человека как послушного и добродетельного наложило отпечаток на всю жизнедеятельность человека восточных стран, на саму культуру и способы ее освоения. Это специфическое человеческое начало стало здесь весьма существенным. Для Западной цивилизации характерно ускоренное развитие техники и технологии, быстрое изменение предметного мира и социальных связей людей, ибо в ее культуре доминирует научная рациональность, которая выступает как особая самодовлеющая ценность.</p>
<p>Восточный и западный типы цивилизаций взаимодействуют между собой. Результатом этого взаимодействия является возникновение различных «гибридных» обществ, усваивающих на основе своей культуры новую культуру.</p>
<p>Сегодня перед российским обществом остро встали вопросы:</p>
<ul>
<li>можем ли мы воспринимать образцы современного западного опыта как некоторый идеал или же эти образцы должны быть подвергнуты критике;</li>
<li>каков путь вхождения России в мировую цивилизацию — западный или восточный;</li>
<li>что такое Россия вообще;</li>
<li>каковы пути развития мировой цивилизации в наше время.</li>
</ul>
<p>Сегодня Запад — это синоним понятия «развитые страны». По этому признаку некоторые политологи стали относить Японию к Западу, что совсем неправомерно. Несмотря на общий с западными странами технологический базис, Япония остается страной Восточной цивилизации. даже по способу усвоения общечеловеческих ценностей.</p>
<p>Бесспорно, культура России давно вошла в культуру Запада. Это в первую очередь относится к христианству, просветительству, социальному утопизму, авангардизму, элементам рационализма и проч. Но мы все же вошли в западную культуру прежде всего своим рациональным слоем общественного сознания: Достоевским. Пушкиным, Толстым... А в России есть все: элементы европеизма и азиатчины. Это обусловило непримиримость сегодняшних «патриотов» и «либералов», «почвенников» и «демократов», «государственников» и «рыночников».</p>
<p>При реформировании России надо обязательно учитывать ее славяно-тюркские исторические корни, которые помогут лучше понять соотношение государственности и рынка, «естественной общности» и гражданского общества, коллективистского и индивидуального сознания. Есть чисто восточные (в религиозном и традиционном смысле) части страны, есть более западные, есть чисто западные. Эти два начала на территории бывшего СССР сегодня вылились в территориально-национальные конфликты. Общество у нас смешанное, и говорить, что мы должны смотреть только на Запад или только на Восток, неверно. России предстоит усвоить новые общечеловеческие ценности через культуры своих народов.</p>
<p>Мы можем с полным правом говорить не просто о Восточной и Западной цивилизациях, а о духовных цивилизациях Запада и Востока. И хотя цивилизация — это целостное социокультурное образование, ее «ядром» является духовность в смысле бытия самой культуры и ее влияния на всю общественную жизнь.</p><p>Восток издавна осознавался европейцами как заманчивый и чужой, его восхваляли и порицали, говорили о его стабильности или неисторичности, о глубинной духовности, поднимающей человека над его эмпирическим существованием, или, напротив о косности и рабстве. Эти и многие другие противоречивые определения нашли отражение и в специальных теориях истории, созданных теориями, созданных европейскими философами, культурологами, политологами, историками.</p>
<p>При этом Восток, как правило, воспринимался в соотнесении с Западом, так что теоретическое осмысление, осознание его специфики и своеобразия на европейском фоне было и одновременно и проявлением собственного европейского самосознания. Так и сложились поняти «Восток» и «Запад», которыми мы до сих пор – критически или догматически, осознанно или неосознанно – пользуемся.</p>
<p>С древних времен различались Восточная и Западная цивилизация. Исследования историков свидетельствуют, что с самого начала специфика цивилизаций была связана с особенностями трудовой деятельности людей, на которую влияли географическая среда, плотность населения и другие факторы.</p>
<p>Системы рисового орошения, требующие управления снабжением водой из одного центра, во многом стимулировали развитие азиатского способа производства, для которого было характерно единоначалие и «общественный» характер работ, иерархия социальных привилегий, а в духовной сфере — ориентация на подчинение личностного самосознания мировому абсолюту — Богу (Небу, Солнцу) и его наместнику на земле — императору или феодалу, господину.</p>
<p>Как видим, на специфику общественной жизни оказывали воздействие технологические и социально-экономические способы освоения материальных ценностей: организация орошения рисовых полей, сбора риса, управленческие иерархические структуры и т.п.</p>
<p>На развитие и особенности цивилизации влияло содержание религиозных и философских форм общественного сознания, а также использование их в качестве важнейших средств овладения всеми другими ценностями общества. В Китае — буддизм и конфуцианство, в Индии — буддизм, брахманизм. философия йоги оказали воздействие на регламентацию всей человеческой жизнедеятельности. Западная цивилизация развивалась под меньшим воздействием монолитных культовых структур и единоначалия. Она более активно менялась под влиянием науки, искусства, политики.</p>
<p>Для Восточной цивилизации характерно усвоение материальных и духовных ценностей, а также их производство в условиях авторитарного патернализма, всеобщего послушания, особого личностного восприятия государства, старшего в общине и в семье.</p>
<p>Формирование человека как послушного и добродетельного наложило отпечаток на всю жизнедеятельность человека восточных стран, на саму культуру и способы ее освоения. Это специфическое человеческое начало стало здесь весьма существенным. Для Западной цивилизации характерно ускоренное развитие техники и технологии, быстрое изменение предметного мира и социальных связей людей, ибо в ее культуре доминирует научная рациональность, которая выступает как особая самодовлеющая ценность.</p>
<p>Восточный и западный типы цивилизаций взаимодействуют между собой. Результатом этого взаимодействия является возникновение различных «гибридных» обществ, усваивающих на основе своей культуры новую культуру.</p>
<p>Сегодня перед российским обществом остро встали вопросы:</p>
<ul>
<li>можем ли мы воспринимать образцы современного западного опыта как некоторый идеал или же эти образцы должны быть подвергнуты критике;</li>
<li>каков путь вхождения России в мировую цивилизацию — западный или восточный;</li>
<li>что такое Россия вообще;</li>
<li>каковы пути развития мировой цивилизации в наше время.</li>
</ul>
<p>Сегодня Запад — это синоним понятия «развитые страны». По этому признаку некоторые политологи стали относить Японию к Западу, что совсем неправомерно. Несмотря на общий с западными странами технологический базис, Япония остается страной Восточной цивилизации. даже по способу усвоения общечеловеческих ценностей.</p>
<p>Бесспорно, культура России давно вошла в культуру Запада. Это в первую очередь относится к христианству, просветительству, социальному утопизму, авангардизму, элементам рационализма и проч. Но мы все же вошли в западную культуру прежде всего своим рациональным слоем общественного сознания: Достоевским. Пушкиным, Толстым... А в России есть все: элементы европеизма и азиатчины. Это обусловило непримиримость сегодняшних «патриотов» и «либералов», «почвенников» и «демократов», «государственников» и «рыночников».</p>
<p>При реформировании России надо обязательно учитывать ее славяно-тюркские исторические корни, которые помогут лучше понять соотношение государственности и рынка, «естественной общности» и гражданского общества, коллективистского и индивидуального сознания. Есть чисто восточные (в религиозном и традиционном смысле) части страны, есть более западные, есть чисто западные. Эти два начала на территории бывшего СССР сегодня вылились в территориально-национальные конфликты. Общество у нас смешанное, и говорить, что мы должны смотреть только на Запад или только на Восток, неверно. России предстоит усвоить новые общечеловеческие ценности через культуры своих народов.</p>
<p>Мы можем с полным правом говорить не просто о Восточной и Западной цивилизациях, а о духовных цивилизациях Запада и Востока. И хотя цивилизация — это целостное социокультурное образование, ее «ядром» является духовность в смысле бытия самой культуры и ее влияния на всю общественную жизнь.</p>Контрольная работа по философии2011-11-10T08:19:33+04:002011-11-10T08:19:33+04:00https://www.textfor.ru/filosofiya/philosophy3Admin<h2>Общие черты философии советского периода</h2>
<p>С начала 1920-х гг. диалектико-материалистическая проблематика формируется и рассматривается в качестве философской дисциплины, самостоятельного предмета изучения и преподавания. В результате сложилась советская версия философии диалектического и исторического материализма, называемого также марксистско-ленинской философией. В соответствии с этой версией предмет, структура, задачи и функции философии трактовались слишком расширительно. Она призвана была мировоззренчески обосновывать политическую линию партии, развитие всех сфер культуры, наук и т. д. Критическая функция философии трансформировалась в апологетическую. Вследствие многочисленных идеологических кампаний был установлен жесткий партийный контроль за философскими исследованиями. Утвердились догматизм, доктринерство и вульгаризация.</p>
<p>Хотя из страны была выслана значительная группа философов и ученых-немарксистов, все же некоторая часть их оставалась. Многие из них были репрессированы. Г. И. Челпанов придерживался дуалистического принципа параллелизма души и тела, противопоставляя этот принцип как материализму, так и спиритуализму. Г. Г. Шпет исследовал проблемы герменевтики, философии языка, эстетики, этнической психологии. М. М. Бахтин проделал эволюцию от первоначальных идеалистических взглядов к материализму и марксизму. Он стремился применить диалектический метод в литературоведении, языкознании и культурологии. В философии языка он рассматривал слово как посредствующее звено социального общения, при этом осуждал узко идеологический подход к явлениям культуры.</p>
<p>С установлением режима личной власти И. В. Сталина началось угасание творческих поисков в философии. Он рекомендовал перекопать весь «навоз», накопившийся в философии и естествознании, «разворошить» все написанное «деборинцами».</p>
<p>Пришедшие к руководству философской наукой М. Б. Митин, П. Ф. Юдин и др. под видом укрепления партийной линии возвеличивали Сталина как философа. Философию стали трактовать как форму политики. Методологическая роль философии подверглась вульгаризации. Призывы к преодолению «отрыва» философской теории от практики, развитию «прикладных» вопросов философии оборачивались появлением статей на темы «Диалектика двигателя внутреннего сгорания», «За партийность в математике», «О марксистско-ленинской теории в кузнечном деле» и т. п. [5 с.192].</p>
<p>Возвеличивание Сталина особенно усилилось после опубликования его работы «О диалектическом и историческом материализме» в качестве главы в «Кратком курсе истории ВКП (б) » (1938). Эта работа была объявлена «вершиной» марксистской философии. В действительности же ей присущи схематизм и упрощенчество. В представлении Сталина диалектический метод и материалистическая теория (составные части диалектического материализма) – это учение об одном и том же: о бытии, о мире, о законах («чертах») объективной действительности. Под методом познания он фактически понимал только сами законы развития объективного мира. Закон единства и борьбы противоположностей сводился к закону их борьбы. Закон отрицания отрицания вовсе устранялся (как некий «пережиток» гегельянства). Из абстрактных философских посылок «напрямую» выводились конкретные политические рекомендации.</p>
<p>В тяжелые годы репрессий и культа Сталина наблюдались и некоторые позитивные явления. Вышли в свет три тома всемирной «Истории философии» (1940-1943), началось изучение истории философии народов СССР, преодолено былое нигилистическое отношение к формальной логике и др.</p>
<p>Осуждение в 1956 г. культа личности Сталина способствовало ослаблению жесткого идеологического контроля над общественными науками и открыло более благоприятные возможности для развития философской мысли в стране. Формировалось новое поколение ученых, философов, деятелей культуры, стремившихся преодолеть стереотипы и догматизм. На рубеже 1950-1960-х гг. из философии в качестве самостоятельной дисциплины выделилась психология, более автономными становились этика, эстетика, формировались новые дисциплины – аксиология, социология (выступавшая первоначально под названием «конкретные социологические исследования») и др.</p>
<p>На рубеже 1950-1960-х гг. ядром философских исследований в стране стали проблемы гносеологии, теории и логики познания. Видную роль здесь играли Э. В. Ильенков, Б. М. Кедров, П. В. Копнин и их сторонники.</p>
<p>Широкий резонанс среди философов в 1960-1980-х гг. вызвали дискуссии о природе идеального и его соотношении с понятиями индивидуального и общественного сознания. Обсуждение этого вопроса имело тем большее значение, что в первой трети 1960-х гг. получила некоторое распространение точка зрения, представители которой пытались обосновать материальность сознания путем сведения психического к физиологическому. Однако опыт показал, что изучение проблем сознания преимущественно на естественнонаучном материале ведет к неразрешимым трудностям.</p>
<p>В дискуссии о природе идеального деятельностному подходу был противопоставлен информационный подход, согласно которому идеальное – это актуализированная для личности информация в «чистом виде» и способность свободно оперировать ею. Иными словами, идеальное – это субъективная реальность.</p>
<p>В течение 1960-1980-х гг. вновь возникла дискуссия о соотношении диалектики, логики и теории познания, поскольку предыдущие обсуждения не привели к решению этой проблемы. Развернулась также дискуссия о предмете и структуре диалектической логики. Как наиболее важные ее проблемы рассматривались восхождение от абстрактного к конкретному, соотношение исторического и логического, анализ и синтез, индукция и дедукция, проблема противоречий (Э. В. Ильенков, Б. М. Кедров, П. В. Копнин, М. Н. Алексеев, В. И. Шинкарук, Д. П. Горский, И. С. Нарский).</p>
<p>Дискуссии 1960-1970-х гг. выявили отставание разработок как общей теории исторического процесса, так и проблем современного общественного развития. Назрела потребность в переосмыслении статуса исторического материализма, который чаще всего стали называть общесоциологической или социально-философской теорией. Этот подход нашел свое отражение в работах Ю. К. Плетникова, В. Ж. Келле, М. Я. Ковальзона, К. Х. Момджяна. Творчески ориентированные философы выступили за преодоление догматического разделения и обособления диалектического материализма и исторического материализма.</p>
<p>Философские исследования проблем человека до 1960-х гг. фактически не проводились. Преобладала точка зрения, что человек должен рассматриваться не как объект специального познания, а в контексте соотношения личности и общества и лишь в его «массовидной» форме (как «совокупность» общественных отношений, «элемент» производительных сил, продукт антропо – и социогенеза, человеческий фактор производства и т. д.). Сторонники новых подходов к изучению человека подвергли критике механистические попытки растворить индивида в обществе и тем самым снять саму проблему изучения человека как личности и индивидуальности. Таким образом, формирование философской антропологии как относительно самостоятельного направления исследований проходило в конфронтации с теми, кто стоял на позициях ортодоксально-догматического марксизма.</p>
<p>Начавшийся с 1960-х гг. «поворот к человеку» был вызван потребностью противостоять доминировавшей установке рассматривать человека как «винтик» государственной машины, а также развитием частнонаучных исследований человека, возникновением таких дисциплин и направлений, как генетика человека, дифференциальная психофизиология, аксиология, эргономика и др.</p>
<p>Таким образом, несмотря на жесткие идеологические рамки, преследование различных отступлений («уклонов») от институционального марксизма (по сути квазимарксизма), во многих трудах имелись определенные достижения, давшие приращение знаний в различных областях философии, прежде всего в логике и методологии научного познания, истории философии, философии человека [5 с.195].</p>
<h2>Общая характеристика прагматизма</h2>
<p>Прагматизм – специфически американское направление философской мысли. Деловая активность американцев должна была философски осмыслена, и она получила это осмысление в виде прагматизма (греч. pragma – дело, действие).</p>
<p>Основы концепции прагматизма были заложены американским философом Чарлзом Пирсом (1839-1914) в двух основополагающих статях философа «Закрепление убеждения» и «Как сделать наши идеи ясными», опубликованных в 1877-1878 гг.</p>
<p>Главная тема этих статей – отношение знания, убеждения и действия. Он исходит из тезиса, который считает самоочевидным: «Логическое рассуждение добротно, когда оно таково, что дает правильный вывод из верных – и никак иначе». Однако, считает Пирс, и верное рассуждение стоит не многого, если человек не руководствуется в жизни выводами, которые можно получить на основе правильных посылок при соблюдении логических правил. Нужно не только, а порой и не столько умение рассуждать определенным образом, но и желание думать и обладать способностью принимать определенные положения в качестве руководства к действию. Разве не очевидно, что нашими желаниями управляют и нашими действиями руководят непосредственно вовсе не рассуждения, а убеждения, каким бы ни был их источник?</p>
<p>А потому считать картезианский принцип радикального сомнения базовым положением для философии нельзя: ведь сомнение по природе своей не ведет к решительному практическому действию. Да, конечно, оно важно, – но только в качестве промежуточной стадии, каковой оно и было у Декарта, поскольку сомнение – это «единственная непосредственная мотивация борьбы за достижение состояния убежденности». Нормальный, практичный человек, по словам Пирса, воспринимает сомнение как состояние неудовлетворительное и даже болезненное: он стремится избавиться от сомнений и достичь убеждения.</p>
<p>За сомнением – если есть основания подвергнуть сомнению прежние верования – идет исследование, которое есть не что иное, как стадия борьбы за достижение нового убеждения и которое, конечно же, должно иметь непосредственное отношение к желанной цели будущей деятельности. Когда же мы замечаем, что исследование с такой целью не связано, то мы от него отказываемся. И тогда снова наступает период сомнений и поисков, а за ним следует формирование мнения – такого мнения, которое руководит действием, ставши твердым убеждением.</p>
<p>Может показаться, отмечает Пирс, что человек стремится к «правильному мнению», но это не более чем метафизическая иллюзия: на деле-то нам всегда нужны только твердые убеждения, без которых не может быть успешного действия. Аргументация в пользу этого тезиса у Пирса выдержана в стиле европейского позитивизма».... Ничто извне сферы нашего знания не может служить нам объектом, ибо, если нечто не воздействует на сознание, это нечто не может выступать в качестве мотивации приложения умственных усилий. Я склонен полагать, что мы хотим найти убеждение, о котором, в силу того же желания, не можем не думать как об истинном. Мы, однако, считаем истинным каждое наше убеждение, поэтому данное утверждение является тавтологией» [6 с.208].</p>
<p>Отсюда следует, что все методы исследования суть не что иное, как способы укрепить веру, и потому они имеют скорее психологическое, чем гносеологическое или онтологическое основание. Перечисляя способы укрепления веры, Пирс придает им статус методов. По его классификации, их всего четыре:</p>
<p>1) метод упорства, или слепой приверженности;</p>
<p>2) метод авторитета;</p>
<p>3) априорный метод;</p>
<p>4) научный метод.</p>
<p>В определенном смысле Пирс ставит в один ряд научный метод, который практикуют люди науки, с методом упорства, который использует религиозный фанатик, перебирая четки и повторяя заповеди, поскольку в обоих случаях человек стремится опереться в своем мнении на что-то более солидное, чем собственные, личные представления.</p>
<p>Сам Пирс, конечно же, предпочитает научный метод, хотя считает, что доказать существование «независимой реальности» невозможно, – как, впрочем, нельзя и убедительно опровергнуть этот тезис. К тому же повседневная практика не порождает относительно этого метода такого множества сомнений, какое возникает относительно других методов закрепления убеждений.</p>
<p>В статье «Как сделать наши идеи ясными» Пирс немало внимания уделил причинам, которые порождают взаимонепонимание у людей, когда они рассуждают об одном и том же предмете. Первая причина этого состоит в том, что люди принимают результат воздействия объекта на сознание за свойство самого объекта (говоря, например, о «чувственных качествах объекта», хотя чувства – это человеческие качества). В итоге разница во мнениях об объекте, т. е. различие между субъектами, порождает спор касательно характеристик самого объекта. Вторая причина заключается в том, что «грамматические» различия, т. е. различия между словами, люди принимают за различия между идеями, которые хотят выразить с помощью языка. Казалось бы, избавиться от этой неприятности можно было бы, если бы удалось добраться до объекта «самого по себе» или до идей «самих по себе»; однако в первом случае люди должны достигать «метафизического» знания, в возможность чего Пирс не верит, во втором случае должна была бы существовать эмпатия – непосредственная связь между индивидуальными сознаниями, обладающими идеями, а это, по его мнению, тоже является разновидностью метафизики [6 с.209].</p>
<p>И все-таки, полагает Пирс, есть достаточно надежный путь добиться определенного успеха в избавлении от подобных ошибок. Состоит он как раз в том, чтобы сделать наши идеи ясными. Для этого прежде всего надо уяснить смысл и назначение мышления – обратить внимание на те функции, которые исполняет мышление в повседневной жизни, т. е. в опыте. Всякий нормальный человек, совершенно не задумываясь об этом, определяет «вещи» опыта как совокупность всех тех воздействий, которые вещи эти производят (например, лимон – это предмет желтый, прохладный, шероховатый, кислый, продолговатый или круглый, имеет вес и т. д.).</p>
<p>Далее, необходимо распространить это на сферу объектов мысли (т. е. раскрывать содержание мысли, перечисляя все возможные следствия использования, применения данной мысли в опыте). В итоге основа для метафизических споров исчезнет: в практической сфере некое подвижное единство достигается само собою. Теперь нетрудно понять содержание фундаментального положения прагматизма, которое обычно называют «принципом Пирса» и которое было сформулировано философом в следующих словах: «Следует рассмотреть все диктуемые некоторым понятием следствия, которые будет иметь предмет этого понятия. Причем те, что, согласно этому же понятию, способны иметь практический смысл. Понятие об этих следствиях и будет составлять полное понятие о предмете».</p>
<p>При этом надо иметь в виду, что термины «объект» и «вещь» Пирс понимает, как это было отмечено выше, в очень широком смысле. Поэтому «принцип Пирса» может быть истолкован по-разному и применен как в логике, так и в прикладной науке, как в теологии, так и в сфере бизнеса. Сам же философ основную функцию своего принципа усматривал в определении понятий. Поэтому он и оговаривался, что, к примеру, теологический аспект спора протестантов с католиками им не рассматривается. Такое же отношение касается и всех проблем метафизики, каковую он считал «вещью скорее курьезной, нежели полезной» [6 с.210].</p>
<h2>Философское учение о противоречиях. Закон единства и борьбы противоположностей</h2>
<p>Закон противоречия (в традиции диалектического материализма этот закон называют «законом единства и борьбы противоположностей»), следовательно, отвечает на вопрос «Почему происходит развитие?», указывая на самодвижение противоречия как источник развития. Закон противоречия можно сформулировать так: развитие объективной реальности и ее познание осуществляются раздвоением исходного единства на противоположности, которые образуют противоречивое целое и, взаимодействуя друг с другом, порождают импульс к изменению и развитию этого целого. Закон количественно-качественных переходов.</p>
<p>Закон единства и борьбы противоположностей заключается в том, что все сущее состоит из противоположных начал, которые, будучи едиными по свое природе, находятся в борьбе и противоречат друг другу (пример: день и ночь, горячее и холодное, черное и белое, зима и лето, молодость и старость и т. д.).</p>
<p>Единство и борьба противоположных начал – внутренний источник движения и развития всего сущего.</p>
<p>Особый взгляд на единство и борьбу и противоположностей имел Гегель, считающийся основоположником диалектики. Им были выведены два понятия – «тождество» и «различие» и показан механизм их взаимодействия, приводящий к движению.</p>
<p>По Гегелю, каждый предмет, явление обладают двумя главными качествами – тождественностью и отличием. Тождественность означает то, что предмет (явление, идея) равен самому себе, то есть данный предмет есть именно этот данный предмет. В то же время в тождественном самому себе предмете есть то, что стремится выйти за рамки предмета, нарушить его тождественность [7 с.149].</p>
<p>Противоречие, борьба между едиными тождественностью и отличием приводит, по Гегелю, к изменению (самоизменению) предмета – движению. Примеры: существует идея, тождественная самой себе, в то же время в ней самой заложено отличие – то, что стремится выйти за рамки идеи; результат их борьбы – изменение идеи (например, превращение идеи в материю с точки зрения идеализма). Или: существует общество, тождественное самому себе, но в нем есть силы, которым тесно в рамках данного общества; их борьба приводит к изменению качества общества, его обновлению.</p>
<p>Можно также выделить различные виды борьбы:</p>
<p>– борьба, приносящая выгоду обеим сторонам (например, постоянное соревнование, где каждая сторона «догоняет» другую и переходит на более высокую качественную ступень развития);</p>
<p>– борьба, где одна сторона регулярно одерживает верх над другой, но побежденная сторона сохраняется и является «раздражителями» для побеждающей, благодаря чему побеждающая сторона переходит на более высокую ступень развития;</p>
<p>– антагонистическая борьба, где одна сторона может выжить только за счет полного уничтожения другой.</p>
<p>Помимо борьбы возможны иные виды взаимодействия:</p>
<p>– содействие (когда обе стороны оказывают встречную помощь друг другу без борьбы);</p>
<p>– солидарность, союзничество (стороны не оказывают друг другу прямого содействия, но имеют общие интересы и действуют в одном направлении);</p>
<p>– нейтралитет (стороны имеют различные интересы, не содействуют друг другу, но и не борются между собой);</p>
<p>– мутуализм – полная взаимосвязь (для выполнения какого-либо дела стороны должны действовать только вместе и не могут действовать автономно друг от друга) [7 с.150].</p>
<p>Таким образом, закон единства и борьбы противоположностей выражает сущность процесса развития.</p>
<h2>Цивилизационный подход к описанию исторического процесса</h2>
<p>В основе цивилизационного подхода к описанию исторического процесса лежат духовные признаки – культурные, религиозные, национальные, психологические и пр. Представители цивилизационного подхода: английский историк А. Тойнби (XX в.), русский социолог, проживающий в США, П. Сорокин, немецкие мыслители XX в. О. Шпенглер и М. Вебер и другие. В частности, по мнению А. Тойнби, цивилизация есть замкнутое и локальное состояние общества, отличающееся общностью религиозных, этнических, географических и других признаков. В зависимости от них выделяют следующие цивилизации: египетскую, китайскую, западную, православную, арабскую, мексиканскую, иранскую и т. п.</p>
<p>Каждая цивилизация придает устойчивую общность всем государствам, существующим в ее рамках. Цивилизационный подход обосновывается идеей единства, целостности современного мира, приоритетом идеально-духовных факторов [4 с.124].</p>
<p>Цивилизационный подход типологизации общества был предложен американским социологом Даниелем Беллом (род. в 1919 г.). Он делил историю развития общества на три основные стадии: доиндустриальную, индустриальную, постиндустриальную. Каждая из этих стадий соответствует определенному типу цивилизации.</p>
<p>Доиндустриальная цивилизация. Для нее характерны следующие основные признаки: основной способ производства – земледелие и скотоводство (на ранних стадиях – собирательство, охота); натуральный способ ведения хозяйства (все, что производится, в основном идет на удовлетворение собственных потребностей); в производстве материальных и духовных благ в основном используется физическая сила человека и домашних животных; преимущественно сельский образ жизни (подавляющее большинство населения живет вне города); низкий уровень социальной и географической мобильности; система образования в основном носит характер семейного воспитания и обучения традиционным видам деятельности.</p>
<p>Доиндустриальный тип общества называют также традиционным.</p>
<p>Индустриальная цивилизация и ее основные признаки: машинный способ производства; производство носит рыночный характер, т. е. большая часть произведенного продукта предназначается для продажи; преимущественно городской образ жизни (большая часть населения живет в городах); высокий уровень социальной и географической мобильности; сравнительно высокий общий уровень образования и профессиональной подготовки населения; наряду с частным образованием существует государственная система образования.</p>
<p>В эпоху индустриализации значительные изменения происходят в социальной структуре общества: происходит рост городского населения и одновременно уменьшается количество сельских жителей; возникают крупные промышленные центры – города-гиганты (мегаполисы); большое количество сельских поселений приходит в упадок; значительно возрастает количество людей, занятых в промышленном производстве (рабочих, техников, инженеров и т. д.).</p>
<p>Постиндустриальная цивилизация – новый качественный этап в развитии общества. Для нее характерны следующие признаки: автоматизация и компьютеризация большинства процессов в промышленном производстве и сфере услуг; внедрение автоматических систем управления (АСУ) во многие сферы жизнедеятельности людей; главный продукт производства и продажи – информация; сокращение количества людей, занятых в промышленности, и рост числа работников, занятых в науке, информации и сфере услуг; наряду с ростом городского населения растет число людей, имеющих благоустроенное жилье (коттедж) в сельской местности; выравнивание городского и сельского уровней жизни.</p>
<p>А. Тойнби обосновал теорию круговорота сменяющих друг друга замкнутых цивилизаций. Динамические изменения (возникновение, рост, надлом и разложение) в соответствии с этой теорией происходят не в рамках мирового общественного процесса, а внутри отдельной цивилизации. Цивилизации являются как бы ветвями дерева, сосуществующие рядом друг с другом. Движущей силой круговорота цивилизаций выступает творческая элита, которая увлекает за собой инертное большинство. Отсюда А. Тойнби видит прогресс в духовном совершенстве поколений людей.</p>
<p>Цивилизационный подход типологизации общества также имеет свои слабые стороны. Он фактически не учитывает такие периоды развития общества, как дикость и варварство. Ведь цивилизация трактуется многими учеными (например, Л. Морганом, Ф. Энгельсом) как ступень общественного развития, следующая за варварством. Поэтому возникает вопрос о «включении» или «не включении» периодов дикости и варварства в доиндустриальную цивилизацию [4 с.126].</p>
<h2>Свобода и ответственность личности</h2>
<p>Моральное существо Человек проходит свой жизненный путь, проживает свою судьбу, непрерывно соприкасаясь с добром и злом, свободой и ответственностью, честностью и справедливостью, он заботится о своем достоинстве, взыскует любви, воспитывает детей.</p>
<p>Свобода личности является одной из стержневых проблем этики. Что это? Ничем не ограниченные действия или?</p>
<p>В понимании свободы есть две крайности. Первая – фатализм, говорящий, что все в этом мире уже предопределено и от судьбы не уйдешь. Но при таком понимании жизни нельзя серьезно говорить об ответственности человека за свои поступки; оно может привести к пассивности, размытости понимания добра и зла.</p>
<p>Вторая крайность – волюнтаризм, полагающий, что воля человека не должна быть ограничена ничем. В этом случае тоже очень легко прийти к игнорированию высших моральных ценностей.</p>
<p>Вероятно, истина посередине. Индивид может реализовывать свою свободу в определенных рамках, которые заданы внешними обстоятельствами (природными, социальными, культурными) и возможностями данного конкретного человека.</p>
<p>Как человек совершает свободный выбор между добром и злом — сознательно или неосознанно?</p>
<p>Некоторые авторы полагают, что человек, проявляя свою свободную волю, непременно выбирает добро. Так, например, считает Ж.-П. Сартр. Более того, он утверждает, что выбирая то, что мы считаем добром, мы выбираем это для всех: если я — семейный человек, то я считаю, что семья — добро и что все люди должны создавать семьи.</p>
<p>Представление о том, что люди всегда выбирают добро, восходит к Сократу. Согласно его логике, если человек узнает более высокое добро по сравнению с тем, что ему известно, он предпочтет его. Знание о том, что такое добро, определяет выбор, и если человек идет по пути зла, то он просто заблуждается, принимая его за добро. Выбор зла — неосознанное деяние [2 с.51].</p>
<p>Таким образом, преступника вряд ли можно назвать свободным человеком, ибо он не является человеком в высоком смысле. Только в добре человек реализует свою сущность, свою свободу; в противном случае он превращается в низшее существо. Значит, нравственная свобода – не столько выбор между добром и злом, сколько выявление оптимальных способов утверждения добра в конкретной ситуации (ведь нет добра в чистом виде).</p>
<p>Часто вполне осознанно люди выбирают отступление от деятельного добра и от морали, проявляя слабость характера и обосновывая свое поведение внеморальными аргументами: они говорят себе, что мораль нежизненна, что она слишком идеализирует условия человеческого поведения и чересчур много требует. Моральные требования — не для людей, а для ангелов, у которых нет ни страстей, ни потребностей. А мы — простые смертные, маленькие грешники... Авось, Бог простит, если он есть. А если нет, то и прощать некому, кроме меня самого. В этом случае, совершая не злодейства, а «мелкие грехи», человек сам себе осмысленно и охотно ищет оправданий и находит их.</p>
<p>Ответственность — оборотная сторона свободы, ее «alter ego» — второе «я». Ответственность неразрывно связана со свободой и всегда сопровождает ее. Тот, кто действует свободно, полностью отвечает за содеянное.</p>
<p>Ответственное поведение в этом смысле — поведение разумное и в хорошем смысле слова расчетливое, поведение того, кому не все равно, что будет с ним и с другими.</p>
<p>Ответственность означает также способность правильно понять нужды как других людей, так и свои собственные. Мы ответственно ведем себя по отношению к другим, когда уважаем в них личностей, стремимся помочь при просьбе о помощи, поддержать в случае необходимости, когда утверждаем их бытие и способствуем их развитию. Равнодушие к другому, как и попытка ломать его через колено — это всегда безответственное отношение к нему. То же касается и отношения к самому себе. Быть ответственным за себя означает и заботу о своем сохранении и развитии, и разумное умение руководить собственным поведением, не давая воли иррациональным страстям [2 с.52].</p>
<h2>Философия права как мировоззренческая и методологическая основа юридического мышления</h2>
<p>В древности любые знания о мире и человеке именовались мудростью, а носители этих знаний – мудрецами, или философами. И независимо от роли занятий мудрецов, добытые ими знания не расчленялись.</p>
<p>Но по мере накопления часть знаний «отпочковывалась» от философии. Возникла физика как учение о природе, медицина как учение о сохранении здоровья людей, астрономия как учение о небесных телах. Более того, дифференциация происходила даже в сферах обществознания и человекознания, которые по определению оставались в рамках философии.</p>
<p>Кроме того, в каждой отделившейся дисциплине существуют общие проблемы, которые она собственными средствами и способами решить не может.</p>
<p>У каждой дисциплины имеются универсальные постулаты и принципы, которые могут быть осмыслены, лишь опираясь на философию. Для физики – это проблемы времени, пространства, бытия, материального и идеального, для медицины – здоровья, жизни, смерти и т.д.</p>
<p>На основе таких «запросов» частных наук формируется определенный «слой» философии, в котором она как бы отвлекается от своего чисто философского предмета и рассматривает частные теории, но под специфическим, философским, углом зрения, а именно с позиции всеобщего. Появляются философские теории нефилософского знания. Уже обрели статус самостоятельных дисциплин философия политики, философская антропология, философия войны и мира, философия религии, философия физики, философия науки и др. В этом ряду находится и философия права.</p>
<p>Специфика философии в том, что она никогда не направлена прямо на опыт или на какой-нибудь предмет. Для нее вопрос «что это за предмет, каков он?» не является специфическим: в противном случае она была бы принципиально неотличимой от науки. Специфический же философский вопрос звучит иначе: «почему предмет таков; почему я его именно так, а не как-нибудь иначе воспринимаю?»</p>
<p>Считается, что философия права – это юридическая дисциплина, предметное поле которой определяется сферой права. Вместе с тем, философия права не может вырабатываться юриспруденцией. Как уже отмечалось, философско-правовая проблематика шире познавательных, методологических и иных возможностей юридических наук. Тем более</p>
<p>Философия права несводима к гносеологии или культурологии. Это самостоятельная философская дисциплина, составная часть социальной философии.</p>
<p>Гегель, С.Е. Десницкий, А.П. Куницын, В.С. Соловьев и другие корифеи философско-правовой мысли полагали философию права философским знанием. Например, Г.Гегель усматривал различие между философской наукой о праве и юриспруденцией в том, что последняя занимается позитивным правом (законодательством), а философия дает сущностное понятие правовой реальности и форм ее существования (правоотношений, правосознания, правовой деятельности).</p>
<p>Предметом философии права является взаимодействие повседневного и системного миров человека, а юридическая наука (теория государства и права) исследует «взаимодействие общества и государства, роль и место государства в политической системе общества». Без фундаментальных мировоззренческих и методологических основ, разрабатываемых философией права, невозможно решение таких задач, как совершенствование правопорядка, построение правового государства.</p>
<h2>Список использованной литературы</h2>
<p>1. Балашов Л. Е. Философия: Учебник. 3-е изд., с исправлениями и дополнениями – М., 2009. – с. 664.</p>
<p>2. Золотухина-Аболина Е. В. Курс лекций по этике: — Ростов н/Д.: «Феникс», 1999. – 384 с.</p>
<p>3. Козырев Г. И. Основы социологии и политологии: учебник. – М.: ИД «ФОРУМ»: ИНФРА-М, 2008. – 240 с.</p>
<p>4. Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права. – М.: Юристъ. – 2004. – 512 с.</p>
<p>5. Философия: Учебник / Под Ред. проф. О. А. Митрошенкова. – М.: Гардарики, 2002. – 655 с.</p>
<p>6. Философия: Учебник для вузов / Под общ. ред. В. В. Миронова. — М.: Норма, 2005. — 928 с.</p>
<p>7. Якушев А. В. Философия (конспект лекций). – М.: Приориздат, 2004. – 224 с.</p><h2>Общие черты философии советского периода</h2>
<p>С начала 1920-х гг. диалектико-материалистическая проблематика формируется и рассматривается в качестве философской дисциплины, самостоятельного предмета изучения и преподавания. В результате сложилась советская версия философии диалектического и исторического материализма, называемого также марксистско-ленинской философией. В соответствии с этой версией предмет, структура, задачи и функции философии трактовались слишком расширительно. Она призвана была мировоззренчески обосновывать политическую линию партии, развитие всех сфер культуры, наук и т. д. Критическая функция философии трансформировалась в апологетическую. Вследствие многочисленных идеологических кампаний был установлен жесткий партийный контроль за философскими исследованиями. Утвердились догматизм, доктринерство и вульгаризация.</p>
<p>Хотя из страны была выслана значительная группа философов и ученых-немарксистов, все же некоторая часть их оставалась. Многие из них были репрессированы. Г. И. Челпанов придерживался дуалистического принципа параллелизма души и тела, противопоставляя этот принцип как материализму, так и спиритуализму. Г. Г. Шпет исследовал проблемы герменевтики, философии языка, эстетики, этнической психологии. М. М. Бахтин проделал эволюцию от первоначальных идеалистических взглядов к материализму и марксизму. Он стремился применить диалектический метод в литературоведении, языкознании и культурологии. В философии языка он рассматривал слово как посредствующее звено социального общения, при этом осуждал узко идеологический подход к явлениям культуры.</p>
<p>С установлением режима личной власти И. В. Сталина началось угасание творческих поисков в философии. Он рекомендовал перекопать весь «навоз», накопившийся в философии и естествознании, «разворошить» все написанное «деборинцами».</p>
<p>Пришедшие к руководству философской наукой М. Б. Митин, П. Ф. Юдин и др. под видом укрепления партийной линии возвеличивали Сталина как философа. Философию стали трактовать как форму политики. Методологическая роль философии подверглась вульгаризации. Призывы к преодолению «отрыва» философской теории от практики, развитию «прикладных» вопросов философии оборачивались появлением статей на темы «Диалектика двигателя внутреннего сгорания», «За партийность в математике», «О марксистско-ленинской теории в кузнечном деле» и т. п. [5 с.192].</p>
<p>Возвеличивание Сталина особенно усилилось после опубликования его работы «О диалектическом и историческом материализме» в качестве главы в «Кратком курсе истории ВКП (б) » (1938). Эта работа была объявлена «вершиной» марксистской философии. В действительности же ей присущи схематизм и упрощенчество. В представлении Сталина диалектический метод и материалистическая теория (составные части диалектического материализма) – это учение об одном и том же: о бытии, о мире, о законах («чертах») объективной действительности. Под методом познания он фактически понимал только сами законы развития объективного мира. Закон единства и борьбы противоположностей сводился к закону их борьбы. Закон отрицания отрицания вовсе устранялся (как некий «пережиток» гегельянства). Из абстрактных философских посылок «напрямую» выводились конкретные политические рекомендации.</p>
<p>В тяжелые годы репрессий и культа Сталина наблюдались и некоторые позитивные явления. Вышли в свет три тома всемирной «Истории философии» (1940-1943), началось изучение истории философии народов СССР, преодолено былое нигилистическое отношение к формальной логике и др.</p>
<p>Осуждение в 1956 г. культа личности Сталина способствовало ослаблению жесткого идеологического контроля над общественными науками и открыло более благоприятные возможности для развития философской мысли в стране. Формировалось новое поколение ученых, философов, деятелей культуры, стремившихся преодолеть стереотипы и догматизм. На рубеже 1950-1960-х гг. из философии в качестве самостоятельной дисциплины выделилась психология, более автономными становились этика, эстетика, формировались новые дисциплины – аксиология, социология (выступавшая первоначально под названием «конкретные социологические исследования») и др.</p>
<p>На рубеже 1950-1960-х гг. ядром философских исследований в стране стали проблемы гносеологии, теории и логики познания. Видную роль здесь играли Э. В. Ильенков, Б. М. Кедров, П. В. Копнин и их сторонники.</p>
<p>Широкий резонанс среди философов в 1960-1980-х гг. вызвали дискуссии о природе идеального и его соотношении с понятиями индивидуального и общественного сознания. Обсуждение этого вопроса имело тем большее значение, что в первой трети 1960-х гг. получила некоторое распространение точка зрения, представители которой пытались обосновать материальность сознания путем сведения психического к физиологическому. Однако опыт показал, что изучение проблем сознания преимущественно на естественнонаучном материале ведет к неразрешимым трудностям.</p>
<p>В дискуссии о природе идеального деятельностному подходу был противопоставлен информационный подход, согласно которому идеальное – это актуализированная для личности информация в «чистом виде» и способность свободно оперировать ею. Иными словами, идеальное – это субъективная реальность.</p>
<p>В течение 1960-1980-х гг. вновь возникла дискуссия о соотношении диалектики, логики и теории познания, поскольку предыдущие обсуждения не привели к решению этой проблемы. Развернулась также дискуссия о предмете и структуре диалектической логики. Как наиболее важные ее проблемы рассматривались восхождение от абстрактного к конкретному, соотношение исторического и логического, анализ и синтез, индукция и дедукция, проблема противоречий (Э. В. Ильенков, Б. М. Кедров, П. В. Копнин, М. Н. Алексеев, В. И. Шинкарук, Д. П. Горский, И. С. Нарский).</p>
<p>Дискуссии 1960-1970-х гг. выявили отставание разработок как общей теории исторического процесса, так и проблем современного общественного развития. Назрела потребность в переосмыслении статуса исторического материализма, который чаще всего стали называть общесоциологической или социально-философской теорией. Этот подход нашел свое отражение в работах Ю. К. Плетникова, В. Ж. Келле, М. Я. Ковальзона, К. Х. Момджяна. Творчески ориентированные философы выступили за преодоление догматического разделения и обособления диалектического материализма и исторического материализма.</p>
<p>Философские исследования проблем человека до 1960-х гг. фактически не проводились. Преобладала точка зрения, что человек должен рассматриваться не как объект специального познания, а в контексте соотношения личности и общества и лишь в его «массовидной» форме (как «совокупность» общественных отношений, «элемент» производительных сил, продукт антропо – и социогенеза, человеческий фактор производства и т. д.). Сторонники новых подходов к изучению человека подвергли критике механистические попытки растворить индивида в обществе и тем самым снять саму проблему изучения человека как личности и индивидуальности. Таким образом, формирование философской антропологии как относительно самостоятельного направления исследований проходило в конфронтации с теми, кто стоял на позициях ортодоксально-догматического марксизма.</p>
<p>Начавшийся с 1960-х гг. «поворот к человеку» был вызван потребностью противостоять доминировавшей установке рассматривать человека как «винтик» государственной машины, а также развитием частнонаучных исследований человека, возникновением таких дисциплин и направлений, как генетика человека, дифференциальная психофизиология, аксиология, эргономика и др.</p>
<p>Таким образом, несмотря на жесткие идеологические рамки, преследование различных отступлений («уклонов») от институционального марксизма (по сути квазимарксизма), во многих трудах имелись определенные достижения, давшие приращение знаний в различных областях философии, прежде всего в логике и методологии научного познания, истории философии, философии человека [5 с.195].</p>
<h2>Общая характеристика прагматизма</h2>
<p>Прагматизм – специфически американское направление философской мысли. Деловая активность американцев должна была философски осмыслена, и она получила это осмысление в виде прагматизма (греч. pragma – дело, действие).</p>
<p>Основы концепции прагматизма были заложены американским философом Чарлзом Пирсом (1839-1914) в двух основополагающих статях философа «Закрепление убеждения» и «Как сделать наши идеи ясными», опубликованных в 1877-1878 гг.</p>
<p>Главная тема этих статей – отношение знания, убеждения и действия. Он исходит из тезиса, который считает самоочевидным: «Логическое рассуждение добротно, когда оно таково, что дает правильный вывод из верных – и никак иначе». Однако, считает Пирс, и верное рассуждение стоит не многого, если человек не руководствуется в жизни выводами, которые можно получить на основе правильных посылок при соблюдении логических правил. Нужно не только, а порой и не столько умение рассуждать определенным образом, но и желание думать и обладать способностью принимать определенные положения в качестве руководства к действию. Разве не очевидно, что нашими желаниями управляют и нашими действиями руководят непосредственно вовсе не рассуждения, а убеждения, каким бы ни был их источник?</p>
<p>А потому считать картезианский принцип радикального сомнения базовым положением для философии нельзя: ведь сомнение по природе своей не ведет к решительному практическому действию. Да, конечно, оно важно, – но только в качестве промежуточной стадии, каковой оно и было у Декарта, поскольку сомнение – это «единственная непосредственная мотивация борьбы за достижение состояния убежденности». Нормальный, практичный человек, по словам Пирса, воспринимает сомнение как состояние неудовлетворительное и даже болезненное: он стремится избавиться от сомнений и достичь убеждения.</p>
<p>За сомнением – если есть основания подвергнуть сомнению прежние верования – идет исследование, которое есть не что иное, как стадия борьбы за достижение нового убеждения и которое, конечно же, должно иметь непосредственное отношение к желанной цели будущей деятельности. Когда же мы замечаем, что исследование с такой целью не связано, то мы от него отказываемся. И тогда снова наступает период сомнений и поисков, а за ним следует формирование мнения – такого мнения, которое руководит действием, ставши твердым убеждением.</p>
<p>Может показаться, отмечает Пирс, что человек стремится к «правильному мнению», но это не более чем метафизическая иллюзия: на деле-то нам всегда нужны только твердые убеждения, без которых не может быть успешного действия. Аргументация в пользу этого тезиса у Пирса выдержана в стиле европейского позитивизма».... Ничто извне сферы нашего знания не может служить нам объектом, ибо, если нечто не воздействует на сознание, это нечто не может выступать в качестве мотивации приложения умственных усилий. Я склонен полагать, что мы хотим найти убеждение, о котором, в силу того же желания, не можем не думать как об истинном. Мы, однако, считаем истинным каждое наше убеждение, поэтому данное утверждение является тавтологией» [6 с.208].</p>
<p>Отсюда следует, что все методы исследования суть не что иное, как способы укрепить веру, и потому они имеют скорее психологическое, чем гносеологическое или онтологическое основание. Перечисляя способы укрепления веры, Пирс придает им статус методов. По его классификации, их всего четыре:</p>
<p>1) метод упорства, или слепой приверженности;</p>
<p>2) метод авторитета;</p>
<p>3) априорный метод;</p>
<p>4) научный метод.</p>
<p>В определенном смысле Пирс ставит в один ряд научный метод, который практикуют люди науки, с методом упорства, который использует религиозный фанатик, перебирая четки и повторяя заповеди, поскольку в обоих случаях человек стремится опереться в своем мнении на что-то более солидное, чем собственные, личные представления.</p>
<p>Сам Пирс, конечно же, предпочитает научный метод, хотя считает, что доказать существование «независимой реальности» невозможно, – как, впрочем, нельзя и убедительно опровергнуть этот тезис. К тому же повседневная практика не порождает относительно этого метода такого множества сомнений, какое возникает относительно других методов закрепления убеждений.</p>
<p>В статье «Как сделать наши идеи ясными» Пирс немало внимания уделил причинам, которые порождают взаимонепонимание у людей, когда они рассуждают об одном и том же предмете. Первая причина этого состоит в том, что люди принимают результат воздействия объекта на сознание за свойство самого объекта (говоря, например, о «чувственных качествах объекта», хотя чувства – это человеческие качества). В итоге разница во мнениях об объекте, т. е. различие между субъектами, порождает спор касательно характеристик самого объекта. Вторая причина заключается в том, что «грамматические» различия, т. е. различия между словами, люди принимают за различия между идеями, которые хотят выразить с помощью языка. Казалось бы, избавиться от этой неприятности можно было бы, если бы удалось добраться до объекта «самого по себе» или до идей «самих по себе»; однако в первом случае люди должны достигать «метафизического» знания, в возможность чего Пирс не верит, во втором случае должна была бы существовать эмпатия – непосредственная связь между индивидуальными сознаниями, обладающими идеями, а это, по его мнению, тоже является разновидностью метафизики [6 с.209].</p>
<p>И все-таки, полагает Пирс, есть достаточно надежный путь добиться определенного успеха в избавлении от подобных ошибок. Состоит он как раз в том, чтобы сделать наши идеи ясными. Для этого прежде всего надо уяснить смысл и назначение мышления – обратить внимание на те функции, которые исполняет мышление в повседневной жизни, т. е. в опыте. Всякий нормальный человек, совершенно не задумываясь об этом, определяет «вещи» опыта как совокупность всех тех воздействий, которые вещи эти производят (например, лимон – это предмет желтый, прохладный, шероховатый, кислый, продолговатый или круглый, имеет вес и т. д.).</p>
<p>Далее, необходимо распространить это на сферу объектов мысли (т. е. раскрывать содержание мысли, перечисляя все возможные следствия использования, применения данной мысли в опыте). В итоге основа для метафизических споров исчезнет: в практической сфере некое подвижное единство достигается само собою. Теперь нетрудно понять содержание фундаментального положения прагматизма, которое обычно называют «принципом Пирса» и которое было сформулировано философом в следующих словах: «Следует рассмотреть все диктуемые некоторым понятием следствия, которые будет иметь предмет этого понятия. Причем те, что, согласно этому же понятию, способны иметь практический смысл. Понятие об этих следствиях и будет составлять полное понятие о предмете».</p>
<p>При этом надо иметь в виду, что термины «объект» и «вещь» Пирс понимает, как это было отмечено выше, в очень широком смысле. Поэтому «принцип Пирса» может быть истолкован по-разному и применен как в логике, так и в прикладной науке, как в теологии, так и в сфере бизнеса. Сам же философ основную функцию своего принципа усматривал в определении понятий. Поэтому он и оговаривался, что, к примеру, теологический аспект спора протестантов с католиками им не рассматривается. Такое же отношение касается и всех проблем метафизики, каковую он считал «вещью скорее курьезной, нежели полезной» [6 с.210].</p>
<h2>Философское учение о противоречиях. Закон единства и борьбы противоположностей</h2>
<p>Закон противоречия (в традиции диалектического материализма этот закон называют «законом единства и борьбы противоположностей»), следовательно, отвечает на вопрос «Почему происходит развитие?», указывая на самодвижение противоречия как источник развития. Закон противоречия можно сформулировать так: развитие объективной реальности и ее познание осуществляются раздвоением исходного единства на противоположности, которые образуют противоречивое целое и, взаимодействуя друг с другом, порождают импульс к изменению и развитию этого целого. Закон количественно-качественных переходов.</p>
<p>Закон единства и борьбы противоположностей заключается в том, что все сущее состоит из противоположных начал, которые, будучи едиными по свое природе, находятся в борьбе и противоречат друг другу (пример: день и ночь, горячее и холодное, черное и белое, зима и лето, молодость и старость и т. д.).</p>
<p>Единство и борьба противоположных начал – внутренний источник движения и развития всего сущего.</p>
<p>Особый взгляд на единство и борьбу и противоположностей имел Гегель, считающийся основоположником диалектики. Им были выведены два понятия – «тождество» и «различие» и показан механизм их взаимодействия, приводящий к движению.</p>
<p>По Гегелю, каждый предмет, явление обладают двумя главными качествами – тождественностью и отличием. Тождественность означает то, что предмет (явление, идея) равен самому себе, то есть данный предмет есть именно этот данный предмет. В то же время в тождественном самому себе предмете есть то, что стремится выйти за рамки предмета, нарушить его тождественность [7 с.149].</p>
<p>Противоречие, борьба между едиными тождественностью и отличием приводит, по Гегелю, к изменению (самоизменению) предмета – движению. Примеры: существует идея, тождественная самой себе, в то же время в ней самой заложено отличие – то, что стремится выйти за рамки идеи; результат их борьбы – изменение идеи (например, превращение идеи в материю с точки зрения идеализма). Или: существует общество, тождественное самому себе, но в нем есть силы, которым тесно в рамках данного общества; их борьба приводит к изменению качества общества, его обновлению.</p>
<p>Можно также выделить различные виды борьбы:</p>
<p>– борьба, приносящая выгоду обеим сторонам (например, постоянное соревнование, где каждая сторона «догоняет» другую и переходит на более высокую качественную ступень развития);</p>
<p>– борьба, где одна сторона регулярно одерживает верх над другой, но побежденная сторона сохраняется и является «раздражителями» для побеждающей, благодаря чему побеждающая сторона переходит на более высокую ступень развития;</p>
<p>– антагонистическая борьба, где одна сторона может выжить только за счет полного уничтожения другой.</p>
<p>Помимо борьбы возможны иные виды взаимодействия:</p>
<p>– содействие (когда обе стороны оказывают встречную помощь друг другу без борьбы);</p>
<p>– солидарность, союзничество (стороны не оказывают друг другу прямого содействия, но имеют общие интересы и действуют в одном направлении);</p>
<p>– нейтралитет (стороны имеют различные интересы, не содействуют друг другу, но и не борются между собой);</p>
<p>– мутуализм – полная взаимосвязь (для выполнения какого-либо дела стороны должны действовать только вместе и не могут действовать автономно друг от друга) [7 с.150].</p>
<p>Таким образом, закон единства и борьбы противоположностей выражает сущность процесса развития.</p>
<h2>Цивилизационный подход к описанию исторического процесса</h2>
<p>В основе цивилизационного подхода к описанию исторического процесса лежат духовные признаки – культурные, религиозные, национальные, психологические и пр. Представители цивилизационного подхода: английский историк А. Тойнби (XX в.), русский социолог, проживающий в США, П. Сорокин, немецкие мыслители XX в. О. Шпенглер и М. Вебер и другие. В частности, по мнению А. Тойнби, цивилизация есть замкнутое и локальное состояние общества, отличающееся общностью религиозных, этнических, географических и других признаков. В зависимости от них выделяют следующие цивилизации: египетскую, китайскую, западную, православную, арабскую, мексиканскую, иранскую и т. п.</p>
<p>Каждая цивилизация придает устойчивую общность всем государствам, существующим в ее рамках. Цивилизационный подход обосновывается идеей единства, целостности современного мира, приоритетом идеально-духовных факторов [4 с.124].</p>
<p>Цивилизационный подход типологизации общества был предложен американским социологом Даниелем Беллом (род. в 1919 г.). Он делил историю развития общества на три основные стадии: доиндустриальную, индустриальную, постиндустриальную. Каждая из этих стадий соответствует определенному типу цивилизации.</p>
<p>Доиндустриальная цивилизация. Для нее характерны следующие основные признаки: основной способ производства – земледелие и скотоводство (на ранних стадиях – собирательство, охота); натуральный способ ведения хозяйства (все, что производится, в основном идет на удовлетворение собственных потребностей); в производстве материальных и духовных благ в основном используется физическая сила человека и домашних животных; преимущественно сельский образ жизни (подавляющее большинство населения живет вне города); низкий уровень социальной и географической мобильности; система образования в основном носит характер семейного воспитания и обучения традиционным видам деятельности.</p>
<p>Доиндустриальный тип общества называют также традиционным.</p>
<p>Индустриальная цивилизация и ее основные признаки: машинный способ производства; производство носит рыночный характер, т. е. большая часть произведенного продукта предназначается для продажи; преимущественно городской образ жизни (большая часть населения живет в городах); высокий уровень социальной и географической мобильности; сравнительно высокий общий уровень образования и профессиональной подготовки населения; наряду с частным образованием существует государственная система образования.</p>
<p>В эпоху индустриализации значительные изменения происходят в социальной структуре общества: происходит рост городского населения и одновременно уменьшается количество сельских жителей; возникают крупные промышленные центры – города-гиганты (мегаполисы); большое количество сельских поселений приходит в упадок; значительно возрастает количество людей, занятых в промышленном производстве (рабочих, техников, инженеров и т. д.).</p>
<p>Постиндустриальная цивилизация – новый качественный этап в развитии общества. Для нее характерны следующие признаки: автоматизация и компьютеризация большинства процессов в промышленном производстве и сфере услуг; внедрение автоматических систем управления (АСУ) во многие сферы жизнедеятельности людей; главный продукт производства и продажи – информация; сокращение количества людей, занятых в промышленности, и рост числа работников, занятых в науке, информации и сфере услуг; наряду с ростом городского населения растет число людей, имеющих благоустроенное жилье (коттедж) в сельской местности; выравнивание городского и сельского уровней жизни.</p>
<p>А. Тойнби обосновал теорию круговорота сменяющих друг друга замкнутых цивилизаций. Динамические изменения (возникновение, рост, надлом и разложение) в соответствии с этой теорией происходят не в рамках мирового общественного процесса, а внутри отдельной цивилизации. Цивилизации являются как бы ветвями дерева, сосуществующие рядом друг с другом. Движущей силой круговорота цивилизаций выступает творческая элита, которая увлекает за собой инертное большинство. Отсюда А. Тойнби видит прогресс в духовном совершенстве поколений людей.</p>
<p>Цивилизационный подход типологизации общества также имеет свои слабые стороны. Он фактически не учитывает такие периоды развития общества, как дикость и варварство. Ведь цивилизация трактуется многими учеными (например, Л. Морганом, Ф. Энгельсом) как ступень общественного развития, следующая за варварством. Поэтому возникает вопрос о «включении» или «не включении» периодов дикости и варварства в доиндустриальную цивилизацию [4 с.126].</p>
<h2>Свобода и ответственность личности</h2>
<p>Моральное существо Человек проходит свой жизненный путь, проживает свою судьбу, непрерывно соприкасаясь с добром и злом, свободой и ответственностью, честностью и справедливостью, он заботится о своем достоинстве, взыскует любви, воспитывает детей.</p>
<p>Свобода личности является одной из стержневых проблем этики. Что это? Ничем не ограниченные действия или?</p>
<p>В понимании свободы есть две крайности. Первая – фатализм, говорящий, что все в этом мире уже предопределено и от судьбы не уйдешь. Но при таком понимании жизни нельзя серьезно говорить об ответственности человека за свои поступки; оно может привести к пассивности, размытости понимания добра и зла.</p>
<p>Вторая крайность – волюнтаризм, полагающий, что воля человека не должна быть ограничена ничем. В этом случае тоже очень легко прийти к игнорированию высших моральных ценностей.</p>
<p>Вероятно, истина посередине. Индивид может реализовывать свою свободу в определенных рамках, которые заданы внешними обстоятельствами (природными, социальными, культурными) и возможностями данного конкретного человека.</p>
<p>Как человек совершает свободный выбор между добром и злом — сознательно или неосознанно?</p>
<p>Некоторые авторы полагают, что человек, проявляя свою свободную волю, непременно выбирает добро. Так, например, считает Ж.-П. Сартр. Более того, он утверждает, что выбирая то, что мы считаем добром, мы выбираем это для всех: если я — семейный человек, то я считаю, что семья — добро и что все люди должны создавать семьи.</p>
<p>Представление о том, что люди всегда выбирают добро, восходит к Сократу. Согласно его логике, если человек узнает более высокое добро по сравнению с тем, что ему известно, он предпочтет его. Знание о том, что такое добро, определяет выбор, и если человек идет по пути зла, то он просто заблуждается, принимая его за добро. Выбор зла — неосознанное деяние [2 с.51].</p>
<p>Таким образом, преступника вряд ли можно назвать свободным человеком, ибо он не является человеком в высоком смысле. Только в добре человек реализует свою сущность, свою свободу; в противном случае он превращается в низшее существо. Значит, нравственная свобода – не столько выбор между добром и злом, сколько выявление оптимальных способов утверждения добра в конкретной ситуации (ведь нет добра в чистом виде).</p>
<p>Часто вполне осознанно люди выбирают отступление от деятельного добра и от морали, проявляя слабость характера и обосновывая свое поведение внеморальными аргументами: они говорят себе, что мораль нежизненна, что она слишком идеализирует условия человеческого поведения и чересчур много требует. Моральные требования — не для людей, а для ангелов, у которых нет ни страстей, ни потребностей. А мы — простые смертные, маленькие грешники... Авось, Бог простит, если он есть. А если нет, то и прощать некому, кроме меня самого. В этом случае, совершая не злодейства, а «мелкие грехи», человек сам себе осмысленно и охотно ищет оправданий и находит их.</p>
<p>Ответственность — оборотная сторона свободы, ее «alter ego» — второе «я». Ответственность неразрывно связана со свободой и всегда сопровождает ее. Тот, кто действует свободно, полностью отвечает за содеянное.</p>
<p>Ответственное поведение в этом смысле — поведение разумное и в хорошем смысле слова расчетливое, поведение того, кому не все равно, что будет с ним и с другими.</p>
<p>Ответственность означает также способность правильно понять нужды как других людей, так и свои собственные. Мы ответственно ведем себя по отношению к другим, когда уважаем в них личностей, стремимся помочь при просьбе о помощи, поддержать в случае необходимости, когда утверждаем их бытие и способствуем их развитию. Равнодушие к другому, как и попытка ломать его через колено — это всегда безответственное отношение к нему. То же касается и отношения к самому себе. Быть ответственным за себя означает и заботу о своем сохранении и развитии, и разумное умение руководить собственным поведением, не давая воли иррациональным страстям [2 с.52].</p>
<h2>Философия права как мировоззренческая и методологическая основа юридического мышления</h2>
<p>В древности любые знания о мире и человеке именовались мудростью, а носители этих знаний – мудрецами, или философами. И независимо от роли занятий мудрецов, добытые ими знания не расчленялись.</p>
<p>Но по мере накопления часть знаний «отпочковывалась» от философии. Возникла физика как учение о природе, медицина как учение о сохранении здоровья людей, астрономия как учение о небесных телах. Более того, дифференциация происходила даже в сферах обществознания и человекознания, которые по определению оставались в рамках философии.</p>
<p>Кроме того, в каждой отделившейся дисциплине существуют общие проблемы, которые она собственными средствами и способами решить не может.</p>
<p>У каждой дисциплины имеются универсальные постулаты и принципы, которые могут быть осмыслены, лишь опираясь на философию. Для физики – это проблемы времени, пространства, бытия, материального и идеального, для медицины – здоровья, жизни, смерти и т.д.</p>
<p>На основе таких «запросов» частных наук формируется определенный «слой» философии, в котором она как бы отвлекается от своего чисто философского предмета и рассматривает частные теории, но под специфическим, философским, углом зрения, а именно с позиции всеобщего. Появляются философские теории нефилософского знания. Уже обрели статус самостоятельных дисциплин философия политики, философская антропология, философия войны и мира, философия религии, философия физики, философия науки и др. В этом ряду находится и философия права.</p>
<p>Специфика философии в том, что она никогда не направлена прямо на опыт или на какой-нибудь предмет. Для нее вопрос «что это за предмет, каков он?» не является специфическим: в противном случае она была бы принципиально неотличимой от науки. Специфический же философский вопрос звучит иначе: «почему предмет таков; почему я его именно так, а не как-нибудь иначе воспринимаю?»</p>
<p>Считается, что философия права – это юридическая дисциплина, предметное поле которой определяется сферой права. Вместе с тем, философия права не может вырабатываться юриспруденцией. Как уже отмечалось, философско-правовая проблематика шире познавательных, методологических и иных возможностей юридических наук. Тем более</p>
<p>Философия права несводима к гносеологии или культурологии. Это самостоятельная философская дисциплина, составная часть социальной философии.</p>
<p>Гегель, С.Е. Десницкий, А.П. Куницын, В.С. Соловьев и другие корифеи философско-правовой мысли полагали философию права философским знанием. Например, Г.Гегель усматривал различие между философской наукой о праве и юриспруденцией в том, что последняя занимается позитивным правом (законодательством), а философия дает сущностное понятие правовой реальности и форм ее существования (правоотношений, правосознания, правовой деятельности).</p>
<p>Предметом философии права является взаимодействие повседневного и системного миров человека, а юридическая наука (теория государства и права) исследует «взаимодействие общества и государства, роль и место государства в политической системе общества». Без фундаментальных мировоззренческих и методологических основ, разрабатываемых философией права, невозможно решение таких задач, как совершенствование правопорядка, построение правового государства.</p>
<h2>Список использованной литературы</h2>
<p>1. Балашов Л. Е. Философия: Учебник. 3-е изд., с исправлениями и дополнениями – М., 2009. – с. 664.</p>
<p>2. Золотухина-Аболина Е. В. Курс лекций по этике: — Ростов н/Д.: «Феникс», 1999. – 384 с.</p>
<p>3. Козырев Г. И. Основы социологии и политологии: учебник. – М.: ИД «ФОРУМ»: ИНФРА-М, 2008. – 240 с.</p>
<p>4. Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права. – М.: Юристъ. – 2004. – 512 с.</p>
<p>5. Философия: Учебник / Под Ред. проф. О. А. Митрошенкова. – М.: Гардарики, 2002. – 655 с.</p>
<p>6. Философия: Учебник для вузов / Под общ. ред. В. В. Миронова. — М.: Норма, 2005. — 928 с.</p>
<p>7. Якушев А. В. Философия (конспект лекций). – М.: Приориздат, 2004. – 224 с.</p>Культура и цивилизация2021-08-30T06:55:15+03:002021-08-30T06:55:15+03:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/kultura-i-tsivilizatsiyaAdmin<p>Проблема соотношения цивилизации и культуры многогранна и ее осмысление осуществлено далеко не полно, так как это пока еще новое, находящееся в процессе становления, направление социальной культурологии.</p>
<p>Долгое время понятия культура и цивилизация отождествлялись. Но понимание культуры как земного самодеятельного процесса в противоположность средневековой ее трактовке как предзаданного человеку вероисповедания, начинает в Новое время формировать осознание культуры как определенного самосознания человека в качестве субъекта истории. Культура наполняется духом подлинного человеческого бытия.</p>
<p>Постепенно формируется представление о культуре как духовном содержании цивилизации, как духе цивилизации, высвечивается несовпадение культуры и цивилизации. Сегодня общепризнано, что мир культуры — это фундаментальное основание исторического развития, база цивилизации. По сути культурное измерение составляет качество цивилизации, фундамент всей человеческой истории.</p>
<p>Несовпадение культуры и цивилизации наиболее резко проявляется на переломах цивилизационного развития. Обусловлено это тем, что хотя ядро культуры не является абсолютно стабильным, но в сравнении с цивилизационными изменениями меняется очень медленно. При переходе от одной цивилизации к другой устойчивость системы ценностей культуры может оказаться негативным явлением, мешающим адаптироваться социуму к новым условиям жизнедеятельности.</p>
<p>Каковы перспективы взаимоотношения культуры и цивилизации и тенденции их развития в ближайшем и отдаленном будущем?</p>
<p>Этот вопрос — один из самых дискуссионных сегодня. Ни у кого не вызывает, однако, сомнения то, что культура играет не просто особую, но возрастающую роль в перспективе глобальной цивилизации.</p>
<p>Одна из позиций, вполне распространенных, исходит из утверждения о том, что общество и сегодня, и в будущем будет представлять совокупность ряда самостоятельно развивающихся цивилизаций и культур, лишенных общей траектории. В этом понимании цивилизация есть специфическая история народов, имеющая культурно-замкнутый индивидуальный характер.</p>
<p>Осмысление культурного ядра техногенной цивилизации и его сравнение с системой ценностей традиционного типа цивилизации дало возможность увидеть не только несомненные достижения первой, но и порожденные западноевропейской шкалой культурных ценностей глобальные кризисы. А следовательно, и поставить вопрос: какие ориентиры должны измениться в культуре этой цивилизации, чтобы ее кризис был бы преодолен и на каких культурных нововведениях может быть основан новый тип цивилизационного развития. Взаимодействие культур Запада и Востока будет порождать новые жизненные смыслы, формировать культурный фундамент нового цикла цивилизационного развития.</p>
<p>Еще одна позиция, близкая к предыдущей по конечному выводу о перспективах развития культуры и цивилизации, отличается от нее по исходным положениям. Они состоят в том, что проблема мировой глобальной цивилизации представляет собой не альтернативу: стандартно-единообразное развитие человечества или лишенное общности многообразие локальных цивилизаций и культур, — а понимается как постижение смысла истории в ее единстве и многообразии.</p>
<p>Эта концепция отражает стремление человечества к общепланетарному взаимодействию, к взаимозависимости и культурному единству. Она исходит из того, что в каждой цивилизации какая-то часть культурных (в первую очередь, социальных и моральных) ценностей имеет общечеловеческий характер и представляет собой общее достояние человечества, связанного единой судьбой.</p>
<p>К таким ценностям относят положение личности в обществе, светский и религиозный гуманизм, интеллектуальную свободу, обеспечивающую науку, эстетическую и художественную свободу, ряд экономических ценностей, экологические ценности и др. На этой основе возникает идея о метакультуре как общем культурном знаменателе и перспективе развития глобальной (мировой) цивилизации, при сохранении мозаичности, специфики локальных культур и цивилизаций.</p><p>Проблема соотношения цивилизации и культуры многогранна и ее осмысление осуществлено далеко не полно, так как это пока еще новое, находящееся в процессе становления, направление социальной культурологии.</p>
<p>Долгое время понятия культура и цивилизация отождествлялись. Но понимание культуры как земного самодеятельного процесса в противоположность средневековой ее трактовке как предзаданного человеку вероисповедания, начинает в Новое время формировать осознание культуры как определенного самосознания человека в качестве субъекта истории. Культура наполняется духом подлинного человеческого бытия.</p>
<p>Постепенно формируется представление о культуре как духовном содержании цивилизации, как духе цивилизации, высвечивается несовпадение культуры и цивилизации. Сегодня общепризнано, что мир культуры — это фундаментальное основание исторического развития, база цивилизации. По сути культурное измерение составляет качество цивилизации, фундамент всей человеческой истории.</p>
<p>Несовпадение культуры и цивилизации наиболее резко проявляется на переломах цивилизационного развития. Обусловлено это тем, что хотя ядро культуры не является абсолютно стабильным, но в сравнении с цивилизационными изменениями меняется очень медленно. При переходе от одной цивилизации к другой устойчивость системы ценностей культуры может оказаться негативным явлением, мешающим адаптироваться социуму к новым условиям жизнедеятельности.</p>
<p>Каковы перспективы взаимоотношения культуры и цивилизации и тенденции их развития в ближайшем и отдаленном будущем?</p>
<p>Этот вопрос — один из самых дискуссионных сегодня. Ни у кого не вызывает, однако, сомнения то, что культура играет не просто особую, но возрастающую роль в перспективе глобальной цивилизации.</p>
<p>Одна из позиций, вполне распространенных, исходит из утверждения о том, что общество и сегодня, и в будущем будет представлять совокупность ряда самостоятельно развивающихся цивилизаций и культур, лишенных общей траектории. В этом понимании цивилизация есть специфическая история народов, имеющая культурно-замкнутый индивидуальный характер.</p>
<p>Осмысление культурного ядра техногенной цивилизации и его сравнение с системой ценностей традиционного типа цивилизации дало возможность увидеть не только несомненные достижения первой, но и порожденные западноевропейской шкалой культурных ценностей глобальные кризисы. А следовательно, и поставить вопрос: какие ориентиры должны измениться в культуре этой цивилизации, чтобы ее кризис был бы преодолен и на каких культурных нововведениях может быть основан новый тип цивилизационного развития. Взаимодействие культур Запада и Востока будет порождать новые жизненные смыслы, формировать культурный фундамент нового цикла цивилизационного развития.</p>
<p>Еще одна позиция, близкая к предыдущей по конечному выводу о перспективах развития культуры и цивилизации, отличается от нее по исходным положениям. Они состоят в том, что проблема мировой глобальной цивилизации представляет собой не альтернативу: стандартно-единообразное развитие человечества или лишенное общности многообразие локальных цивилизаций и культур, — а понимается как постижение смысла истории в ее единстве и многообразии.</p>
<p>Эта концепция отражает стремление человечества к общепланетарному взаимодействию, к взаимозависимости и культурному единству. Она исходит из того, что в каждой цивилизации какая-то часть культурных (в первую очередь, социальных и моральных) ценностей имеет общечеловеческий характер и представляет собой общее достояние человечества, связанного единой судьбой.</p>
<p>К таким ценностям относят положение личности в обществе, светский и религиозный гуманизм, интеллектуальную свободу, обеспечивающую науку, эстетическую и художественную свободу, ряд экономических ценностей, экологические ценности и др. На этой основе возникает идея о метакультуре как общем культурном знаменателе и перспективе развития глобальной (мировой) цивилизации, при сохранении мозаичности, специфики локальных культур и цивилизаций.</p>Направления и проблемы современного искусства2021-10-14T07:32:36+03:002021-10-14T07:32:36+03:00https://www.textfor.ru/kulturologiya/napravleniya-i-problemy-sovremennogo-iskusstvaAdmin<h2>Введение</h2>
<p>Термин современное искусство, в общем, относится к искусству, которое существует в данный момент. Современное искусство (англ. contemporary art, в России 90-х годов использовали перевод этого термина как актуальное искусство), – совокупность художественных практик, сложившаяся во второй половине ХХ века. Обычно под современным искусством понимают искусство, восходящее к модернизму, или находящееся в противоречии с этим явлением. Использование прилагательного «современный» для определения периода в истории искусств частично вызвано отсутствием какой-либо особой или превалирующей школы искусства, признанной художниками, искусствоведами и критиками.</p>
<p>Современное искусство в нынешнем своем виде сформировалось на рубеже 1960–70-х годов. Художественные искания того времени можно охарактеризовать как поиск альтернатив модернизму (зачастую это выливалось в отрицание через введение прямо противоположных модернизму принципов). Это выразилось в поиске новых образов, новых средств и материалов выражения, вплоть до дематериализации объекта (перформансы и хеппенинги). Многие художники последовали за французскими философами, предложившими термин «постмодернизм». Можно сказать, что произошел сдвиг от объекта к процессу.</p>
<p>Возможно, самым ярким аспектом современного искусства является его неопределимость. Работы, созданные до 60-х годов прошлого века, можно было легко отнести к той или иной школе. Даже в работах 70-х и 80-х годов можно найти черты концептуального, выразительного, феминистского искусств, поп арта, граффити. Точно также, как и в обычном мире, в мире искусства все больше и больше наблюдается эффект глобализации. Множество границ и различий внутри самого искусства были утеряны. Не следует смешивать работы в стиле модерн и современное искусство, хотя некоторые направления и движения современности берут свои корни в модернизме. Также многие направления обратились к основам живописи, таким как, цвет, мазок кистью и холсты. Важной характеристикой современного искусства является то, что оно часто затрагивает сферы и вещи, которые влияют на мир.</p>
<p>Клонирование, политика, экономика, вопросы пола, сексуальности, этническая или расовая принадлежность, человеческие права, война или, возможно, высокая цена на хлеб в отдельно взятой местности. Этот акцент на политике, хотя он и не нов, похоже усиливается. Исторически так сложилось, что искусство раньше было связано с эстетическими понятиями красоты, чистоты и трансцендентности. Оно ассоциировалось с «высокими мотивами» – а не войной. Разрушение данного различия – важный аспект современного искусства.</p>
<h2>Основные направления современного искусства</h2>
<p>Современное искусство часто пересекается с окружающим миром; оно не ограничено выбором материалов или методов. Оно может использовать как традиционные, например, живопись, рисование и скульптуру, так и нетрадиционные формы – перформанс, инсталляции, видео и другие различные материалы. Современное искусство становится все более глобальным, медленно разрушая культурные барьеры, разделяющие старомодную элитарность высокого искусства и общественное мнение.</p>
<p>Общий симптом современного искусства, просвечивающий за всеми его многообразными проявлениями, — перемещение его из сферы жизненно «серьезного» в игровую сферу. Полу религиозный, высоко патетический характер, который века два назад приняло эстетическое наслаждение, теперь полностью выветрился. Пожалуй, художественное творчество сегодня сравнимо со спортивной увлеченностью, тем более что поздний Ницше утверждал, что творчество это «тщеславие», «дурной вкус», что высшие люди не занимаются творчеством, хотя сам опроверг эти суждения собственным образом жизни [3 с.134].</p>
<p>Правда искусства как игры не зависит от динамики закономерности и случайности, которые утверждают игру как исключительно сиюминутное, мгновенное, именно в данный момент созданное творение; правда искусства как игры раскрывает все свои глубины даже после самой игры. Следовательно, игра как искусство не имеет такой системы правил и сверхправил, которая была бы создана только и исключительно в моменты игры в контакте между актерами и зрителями. Зритель мало может повлиять на ход того, что играется, что в игре представляется. Он не входит в число соавторов смысла игры, как это происходит в огромных театрах современного спорта...</p>
<p>Игра как искусство усиливает и кроме того в каждый момент создает ощущение того, что дело здесь касается не столько категории и закономерности формы, сколько жизни, так как речь в ней идет не об игре, а о самой жизни.</p>
<p>Искусство как игра стремится в подавляющем большинстве случаев не быть игрой, а быть жизнью, быть всем, чем угодно, только не игрой, «чистой» игрой. Следовательно, искусство как игра отличается тем, что ищет правду. ХХ столетие породило такое обилие и разнообразие творческих направлений в изобразительном искусстве и такое смешение всевозможных обоснований, объяснений, предложений и толкований существа самого предмета искусства, что в результате воцарился полный и совершенный хаос как в представлениях об искусстве, так и в самой творческой деятельности.</p>
<p>Чего только вы не увидите на современных художественных выставках! Авторы кинетического искусства (художественное направление в неоконструктивизме, ориентированное на создание динамических моделей, призванных передать сущность движения (конкретного движущегося предмета) и созданных из различных (как правило, программно случайных) технических элементов – [8 с.197]), например, создают забавные механизмы, способные с помощью моторчиков, магнитиков или просто под воздействием движения воздуха покачиваться, поворачиваться и поскрипывать, поблескивая никелированными и лакированными деталями. Эти занятные вещицы можно иногда использовать при украшении интерьеров, танцевальных площадок или ярмарок, то есть в работе дизайнеров и оформителей. Но согласитесь, их невозможно поставить в один ряд с живописью Рембрандта или со скульптурой Родена. Мы определенно чувствуем, что это принципиально различные явления.</p>
<p>Авторы оп-арта (оптического искусства), – еще одного художественного направление неоконструктивизма в традиции зрелого модернизма, ориентированное на моделирование пространства (объема) и движения нетрадиционными для искусства средствами, предполагающими отказ от исконных приемов живописи, графики и пластики [8 с.193], – проявляя невероятное терпение и аккуратность, создают сложные композиции на плоскости из решетчатых и спиральных фигур и раскрашивают их таким образом, что у зрителя вначале просто рябит в глазах, а через некоторое время появляются ощущения оптических иллюзий и пространственных сдвигов на плоскости этих композиций. Такие цветные шарады могут быть в самом лучшем случае занятными игрушками, но не более.</p>
<p>Авторы и исследователи концептуального искусства всегда подчеркивают солидность и основательность научной базы, на которой покоится прекрасное здание концептуального направления современного авангарда.</p>
<p>Название художественного направления «концептуализм» в западном искусствознании дублируется терминами: «дематериализованное искусство», «искусство как идея», «постпредметное искусство».</p>
<p>«Классическую версию» концептуализма основали (1968) американские художники Т. Аткинсон, Д. Байнбридж, М. Балдуин, X. Харрелл. В формировании, осуществлении и развитии принципов концептуализма приняли активное участие американские художники Джозеф Кошут, Лоуренс Вейнер, Роберт Берри, Дуглас Хьюблер и объединение английских художников-концептуалистов «Искусство и язык» (Art and Language).</p>
<p>Художники Марсель Дюшан, Ив Клейн, Энди Уорхол, композитор Джон Кейдж были непосредственными предшественниками концептуализма. Предшественником концептуализма как художественного направления было и творчество конкретистов (поэтов бразильской группы «Нойгандрес», сформировавшейся в 50-е гг., европейских поэтов О. Гомрингера, А. Финли, Э. Моргана, С. Банна, Д. Фарнивала, а также поэтов интернациональной группы «Флаксус», возникшей в 1962 г.). Конкретная поэзия создает идеограммы — графические изображения (часто беспредметные), композиции из букв и слов [1 с.382].</p>
<p>Западные искусствоведы видят философские основания концептуализма в логическом позитивизме, структурализме, философско-лингвистических учениях, в теории информации.</p>
<p>Произведения концептуализма не требуют привычных для традиционного зрителя изобразительного искусства эмоционального сопереживания, эстетических оценок, обращения к предшествующему жизненному опыту. Эти произведения ориентируют зрителя на аналитический и психологический подходы к художественному тексту и на саморефлексию.</p>
<p>Произведения концептуализма непредсказуемо различны по своей фактуре и облику: фото, ксерокопии с текстов, телеграммы, репродукции, графики, колонки цифр, схемы. Хотя произведение — единственная реальная форма бытия искусства, концептуалисты часто не придают ему значения: благодаря концептуализму «...существование самих произведений искусства станет совершенно излишним» [1 с.383].</p>
<p>Произведения концептуалистов – эти композиции из отдельно взятых бытовых предметов, из нелепых сочетаний этих предметов, сопровождаемых какими-то фразами, текстами, бланками, справками, расписаниями графиками, отдельными буквами, цифрами, эти композиции, акции действующих лиц, производящих нелепые, абсурдные, никак не мотивированные действия – все эти творческие усилия художников авангарда предстают перед зрителем, который пришел увидеть произведения изобразительного искусства. Разумеется, что зритель воспринимает подобный вернисаж как нечто абсурдное, лишенное всякого смысла. Максимальное количество информации содержит максимально неожиданное сообщение. А композиции или акции авангардистов предстают перед нами как совершенно нелепые, совершенно неожиданные, то есть, они должны нести максимум информации. Именно этот фрагмент теории информации используют концептуалисты для подтверждения значительности своего творчества. Авторы и теоретики концептуализма утверждают, что их произведения несут в себе такое обилие значительной информации, что зритель просто не в состоянии подняться до их уровня и усвоить ее.</p>
<p>То есть, даже если в непонятном на первый взгляд сообщении, в бессмысленной композиции, в нелепом действии и есть какая-то внутренняя организация, то все равно эти композиции и эти действия лежат за рамками эстетических явлений. Согласитесь, что это не имеет никакого отношения ни к искусству, ни к художникам, ни к духовной культуре, ни к эстетике, а плоды деятельности подобных авторов не имеют отношения к интересам искусствоведения.</p>
<p>Исследователи творчества авторов концептуального направления поднимают ряд очень интересных вопросов. К ним относятся: проблема включения искусства в общий процесс функционирования культуры; вопрос о причастности к культурному пространству и определение границ »художественного« и »не художественного«; проблема »края» или границы искусства; соотношения между центральным и периферийным в структуре произведения искусства; проблема нацеленности на эстетическое осмысление повседневного; вопрос о создании системы отношений между элементами произведения искусства, произведением искусства и художником, искусством и зрителем и т. д.</p>
<p>Расширение границ искусства не только возможно, но и является естественным и необходимым процессом саморазвития искусства. Если художник своим творчеством раскрыл, изучил и помог в развитии еще одной грани человеческой духовности – это значит, что он расширил границы искусства. Если художник увидел и почувствовал новый поворот в человеческих отношениях, новую степень их напряженности, которые еще не были замечены другими художниками или, по крайней мере, показал эти грани и новые повороты ярче, сильнее и глубже других художников – он расширил границы искусства. Этим удивительным делом художники могут заниматься бесконечно долго, тысячелетиями, вместе с развитием человеческой духовности все в новых и новых обстоятельствах. Будут меняться стили, направления и жанры искусства, будут расти профессиональное мастерство и виртуозность техники, будут меняться сами технические средства, которыми пользуются художники, но неизменным останется цель и область искусства – выявление, изучение и консервирование для будущих поколений все новых и новых граней развития человеческой духовности. Вот единственно возможное направление расширения границ искусства и здесь же, одновременно, необходимое условие существования искусства. Умирание, уничтожение или самоуничтожение искусства в таком понимании слова будет означать скорую и безусловную гибель самой человеческой цивилизации.</p>
<p>Цель искусства – осознание, изучение, объяснение и сохранение процесса совершенствования человеческой души на примерах развития самых разных человеческих судеб в различные эпохи человеческой истории. Задача художника – сознательно или интуитивно почувствовать некое движение или развитие человеческой души и столь сильно воспроизвести это движение в своем произведении, чтобы захватить эмоционально любого человека, соприкоснуться с таким подлинным произведением искусства. Искусство – единственная форма человеческой деятельности, которая прямо совпадает с целью Творения – развитием и совершенствованием человеческой души.</p>
<p>Огромное количество творческих произведений преследует совершенно другие цели. Эти произведения очень похожи на произведения искусства, но принципиально отличаются от них. В первую очередь мы должны вспомнить произведения замечательных мастеров и талантливых художников, которые создают совершенные профессиональные творения, но никак или почти никак не затрагивают процесс развития человеческой души. Эти произведения украшают человеческую жизнь, развивают вкус, увеличивают комфорт, развлекают, забавляют, заполняют досуг. Сюда можно отнести и прикладные искусства ювелиров, дизайнеров, мебельщиков и многое другое. Концептуальное искусство заканчивается полным торжеством абсурда и является совершенно логичным и закономерным завершением развития европейской культуры по пути гуманизма и либерализма. Авангардное искусство берет на себя значительную долю ответственности за процесс разрушения духовности. Бездуховное искусство ведет к бездуховному обществу биологических роботов, которые озабочены только физиологическим комфортом и потому неинтересны, и бесполезны для Создателя. Торжество таких биосуществ враждебно смыслу всего Творения, и уже поэтому общество биологических роботов фатально обречено на самоуничтожение.</p>
<p>В принципе, ставится более или менее знак равенства между понятиями «современное искусство» и «актуальное искусство». Это то искусство, которое существует в галереях, еще не музеефицировано, в сущности, современное искусство – то, которое не признано классическим.</p>
<p>Еще одно своеобразное направление в поп-культуре — граффити — настенные надписи и рисунки, возникшее в молодежном движении 1960-х годов во Франции, но получившее наибольшее развитие лишь весной 1972 года в США. Этот феномен городской культуры, несущий в себе пласт архаических значений и смыслов, заявил о себе несколько позже и в России, став предметом специального исследования в 1994 году.</p>
<p>На это явление обращает внимание Ж. Бодрийар в книге «Символический обмен и смерть», где трактует его не как художественное, а как социальное, выражающее протест против обезличивания, восстание против анонимности, как личностный бунт, как антидискурс, как расправу над всем поэтическим и политическим развитием, как радикальный протест, который не может быть пойман в сети организованного дискурса. Граффити, считает Бодрийар, противоположно по значению всем видам масс-медиа и рекламным знакам. Они способствуют осваиванию урбанистического пространства — какая-то конкретная улица, стена или район благодаря им оживают, вновь становятся коллективной территорией. Граффити — это своеобразное восстание знаков [3 с.213].</p>
<p>Термин «граффити» применяется для классификации, как правило, запрещенного законом вида искусств, в рамках которого предпринимаются попытки установить разновидность связанной композиции посредством рисунков и надписей, создаваемых индивидуально либо группами на стенах или других поверхностях, визуально доступных публике. Авторами граффити чаще всего выступают непрофессиональные художники. Даже на Луне американские астронавты оставили о себе память в виде граффити. Поэтому как форма искусства и средство выражения взглядов оно гибко, всеохватывающе и свободно от цензуры. Граффити можно рассматривать как конкретный манифест персональной и общественной идеологий, очень эффективный в плане визуального воздействия на людей. Подводя итог вышесказанному, можно утверждать, что граффити является культурным феноменом, в той или иной форме встречаемым в любом обществе.</p>
<h2>Проблемы современного искусства</h2>
<p>Искусство – одна из форм общественного сознания, важнейшая составная часть духовной культуры; особый род духовного освоения, познания действительности во всем богатстве ее проявлений, так или иначе связанных с человеком. Искусство возникает на самых ранних стадиях развития общества и постепенно становится мощным орудием осознания мира, великим средством духовного формирования человека. Понять искусство можно, учитывая его предмет, содержание, функции, которые оно выполняет в обществе и специфический способ отражения действительности.</p>
<p>Большинство исследователей, выстраивавших траектории художественных циклов в истории европейской культуры, помещали искусство XX в., с теми или иными оговорками, в точку замерзания, деструкции, кризиса. Об исчерпанности смыслов искусства в нынешнем столетии, искусственности художественного творчества, недостатке его внутренней судьбы писали О. Шпенглер, Н.А. Бердяев, Т. Адорно.</p>
<p>По-иному об искусстве XX столетия размышлял X. Ортега-и-Гассет: творчество таких авторов, как К. Дебюсси, А. Шенберг, П. Пикассо, В. Кандинский, К. Малевич, испанский теоретик связывал с возрастом молодой культуры. Несмотря на противоречия и парадоксы, в которых нет недостатка на любых витках истории, он оценивал это время как время энергичных поисков, новаторских экспериментов, рождения новой души культуры.</p>
<p>Столь противоречивые оценки сходятся в одном — XX в. действительно знаменует собой существенный перелом в истории человека и формах его культурной деятельности. Выстраивать ландшафт художественного творчества нынешнего столетия чрезвычайно трудно: еще нет временной дистанции, позволяющей отделить случайное от необходимого, выявить устойчивые и перспективные образования. Соглашаясь с тем, что уже начало XX в. обозначило важный водораздел в развитии художественного сознания человечества, мы фиксируем не просто границу в смене картин мира, а некий глобальный разрыв с предшествующими тенденциями искусства. Это не означает, что речь идет о рождении в начале века нового всеобъемлющего стиля, о становлении новых приемов художественной выразительности, ведущих к сложению устойчивых и общезначимых художественных форм. Напротив, мы являемся свидетелями мозаичных, не укладывающихся в единую формулу художественных поисков.</p>
<p>Кардинальная смена художественного видения происходит в начале XX столетия: именно этот период в России, Франции, Германии, Англии отмечен возникновением таких художественных эмбрионов, которые в середине и второй половине века дали жизнь целым направлениям в искусстве. На протяжении XIX столетия все взрывающие вихри и нововведения в искусстве как угодно растягивали и трансформировали отношения между образами действительности и образами искусства, однако само по себе это отношение не уничтожалось. И символизм, и импрессионизм, и натурализм так или иначе старались извлекать художественные смыслы на основе разной степени взаимодействия с реальностью, последняя же продолжала мыслиться порождающей пуповиной художественного творчества. Все богатство художественных смыслов художник, писатель, драматург, композитор до начала XX в., безусловно, генерировал через разные формы соотнесенности языка своего искусства с предметностью и событийностью окружающего мира.</p>
<p>Многие размышлявшие над природой художественной выразительности в этой связи подчеркивали значение реальности как материнского лона художественных смыслов. «Реализм, — писал Б. Пастернак, — не есть нечто такое, что может пониматься как направление, реализм — это сама природа искусства, ее сторожевой пес, который не дает уклониться от следа, проложенного ариадниной нитью». Здесь подчеркивается идея о том, что отношения между искусством и действительностью могут как угодно меняться и трансформироваться, но они не должны обрываться, ибо в самом их существовании заключена жизненно важная основа для любой художественной речи.</p>
<p>Расставание с предметностью реального мира, новые принципы его художественного обобщения и структурирования в живописи, литературе, театре потребовали максимальной мобилизации внутренних ресурсов искусства, чтобы через незнакомую фигуративность П. Филонова, В. Кандинского, П. Пикассо, язык М. Пруста, А. Шенберга, Д. Джойса выразить «подземный гул эпохи», узнаваемые человеком духовные состояния. Принципиально новое качество искусства начала XX в. диктовалось далеко не только беспокойной и экспериментирующей волей художника, но и вполне объективными обстоятельствами.</p>
<p>Разрушение старой картины мира проявилось во всех областях культуры: сошлемся на опыты по расщеплению ядра, возникновение теории относительности, развитие психоанализа, интерес к бессознательной сфере человека, — все эти реалии задавали совершенно иной уровень и масштаб воображению эпохи. Возникает новое чувство жизни, новое чувство времени, приводящее к рождению нового качества интеллекта. Весь узел проблем, с особой силой потрясших традиционные устои в культуре и искусстве начала столетия, можно определить как кризис веры в рациональное устройство мира. [6 с.262].</p>
<p>Смелые новации и эксперименты завершили своего рода глобальный цикл, развивавшийся в европейской культуре с начала Нового времени. Последовательная десакрализация тайного, невидимого, неизвестного, происходившая под знаком торжества научного знания, привела в XVIII и XIX вв. к утверждению авторитета рациональности в биологии, физике, медицине, существенно изменила жизнь человека. «Рациональное недоверие к рациональному» как принцип общественной и культурной жизни сметал любые авторитеты, постоянно корректировал найденное, утверждал расширяющую горизонты мира динамику как единственный закон бытия. Последовательная разведка нового в конце концов привела к одновременным открытиям в разных областях знания, выбивших из-под ног человека привычную почву и поставивших под сомнение сам принцип рациональности, с которым он пускался в путь. Новая картина мира не вооружила, а разоружила человека, резко усилив в его представлении долю нерациональных факторов, правящих миром и лежащих в основе существующего.</p>
<p>Прошлые накопления в естественных и гуманитарных науках оцениваются не более, как мифологема, затрудняющая проникновение в истинные пружины бытия. Новые формы культурного самосознания привели и к смене собственно художественного видения мира.</p>
<p>Прежде классическая картина, роман, драма всегда были выстроенным рассказом, в котором показывалось, как живут и действуют персонажи. Романист и художник должен был верить в своих персонажей, стремиться сделать их живыми, сообщить им художественную объемность и т.п. Апофеозом этой объемности явилось великое реалистическое искусство XIX в. — Бальзак, Стендаль, Диккенс, Толстой, Достоевский. Все персонажи их произведений были наделены неустанной заботой, их авторы внимательно выстраивали интригу, драматургию действия, большое значение придавалось мотивации: какие обстоятельства лежат в основе тех или иных поступков, что побуждает человека действовать так, а не иначе. В реалистическом искусстве ни в чем не было недостатка — «от серебряных пуговиц на штанах героя до шишки на кончике его носа».</p>
<p>Постепенно классические реалистические персонажи растеряли всю свою определенность и детализацию. Не только читатель, но и романист перестал верить в достоверность прежних художественных созданий. Доминантой нового искусства выступило нечто расплывчатое и неуловимое, рядоположенное неопределимости самой жизни. Это уже не очерченные персонажи, а некие иллюзии, фантомы, модальности. Многомерность новой художественной оптики свидетельствовала об отказе от помощи узнаваемых и давно адаптированных образов.</p>
<p>Известная французская писательница Н. Саррот точно обозначила новый период искусства как «эру подозренья», характеризующуюся падением доверия к говорящему языку традиционных художественных форм как со стороны творцов, так и публики. Привычные опыты «выстроенных рассказов» стали казаться каким-то верхним слоем, маскирующим действительность, вместо того чтобы обнажать ее. Творчество, пытающееся возродить классические приемы романа, картины, театральной пьесы, уже не раскрывает ничего, кроме общеизвестной действительности, исхоженной вдоль и поперек в каждой своей частице. Если во времена Бальзака развертывание в искусстве реалистических картин побуждало читателя к постижению истины, добываемой им в напряженной борьбе, то теперь эти образы превратились в опасную поблажку читательской инерции. Страх перед неведомым, перед новой картиной непроясненных оснований, ощущение хаотического сплетения всего со всем побуждали искусство уходить от внешнего подобия, сторониться «верхнего слоя», непосредственно обращенного к восприятию [6 с.264].</p>
<h2>Список использованной литературы</h2>
<ol>
<li>Борев, Ю.Б. Эстетика: Учебник/Ю.Б. Борев—М,: Высш. шк., 2002. — 511с.</li>
<li>Бычков В.В. Эстетика: Учебник. — М.: Гардарики, 2004. — 556 с.</li>
<li>Дианова В.М. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность. СПб., 2000 – 240с.</li>
<li>Ильина Е.А., Буров М.Е. Культурология: Конспект лекций. - М.; МИЭМП, 2005. - 104 стр.</li>
<li>Кравченко А. И. Культурология Учебное пособие для вузов — 4-е изд — М Академический Проект, Трикста, 2003 — 496 с.</li>
<li>Кривцун О.А. Эстетика: Учебник. — М.: Аспект Пресс, 2000.-434 с.</li>
<li>Культурология: Учеб. для студ. техн. вузов / Колл. авт.; Под ред. Н. Г. Багдасарьян. — 3-е изд., испр. и доп.— М.: Высш. шк., 2001.-511 с.</li>
<li>Постмодернизм. Энциклопедия.— Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом. 2001.— 1040 с.</li>
</ol><h2>Введение</h2>
<p>Термин современное искусство, в общем, относится к искусству, которое существует в данный момент. Современное искусство (англ. contemporary art, в России 90-х годов использовали перевод этого термина как актуальное искусство), – совокупность художественных практик, сложившаяся во второй половине ХХ века. Обычно под современным искусством понимают искусство, восходящее к модернизму, или находящееся в противоречии с этим явлением. Использование прилагательного «современный» для определения периода в истории искусств частично вызвано отсутствием какой-либо особой или превалирующей школы искусства, признанной художниками, искусствоведами и критиками.</p>
<p>Современное искусство в нынешнем своем виде сформировалось на рубеже 1960–70-х годов. Художественные искания того времени можно охарактеризовать как поиск альтернатив модернизму (зачастую это выливалось в отрицание через введение прямо противоположных модернизму принципов). Это выразилось в поиске новых образов, новых средств и материалов выражения, вплоть до дематериализации объекта (перформансы и хеппенинги). Многие художники последовали за французскими философами, предложившими термин «постмодернизм». Можно сказать, что произошел сдвиг от объекта к процессу.</p>
<p>Возможно, самым ярким аспектом современного искусства является его неопределимость. Работы, созданные до 60-х годов прошлого века, можно было легко отнести к той или иной школе. Даже в работах 70-х и 80-х годов можно найти черты концептуального, выразительного, феминистского искусств, поп арта, граффити. Точно также, как и в обычном мире, в мире искусства все больше и больше наблюдается эффект глобализации. Множество границ и различий внутри самого искусства были утеряны. Не следует смешивать работы в стиле модерн и современное искусство, хотя некоторые направления и движения современности берут свои корни в модернизме. Также многие направления обратились к основам живописи, таким как, цвет, мазок кистью и холсты. Важной характеристикой современного искусства является то, что оно часто затрагивает сферы и вещи, которые влияют на мир.</p>
<p>Клонирование, политика, экономика, вопросы пола, сексуальности, этническая или расовая принадлежность, человеческие права, война или, возможно, высокая цена на хлеб в отдельно взятой местности. Этот акцент на политике, хотя он и не нов, похоже усиливается. Исторически так сложилось, что искусство раньше было связано с эстетическими понятиями красоты, чистоты и трансцендентности. Оно ассоциировалось с «высокими мотивами» – а не войной. Разрушение данного различия – важный аспект современного искусства.</p>
<h2>Основные направления современного искусства</h2>
<p>Современное искусство часто пересекается с окружающим миром; оно не ограничено выбором материалов или методов. Оно может использовать как традиционные, например, живопись, рисование и скульптуру, так и нетрадиционные формы – перформанс, инсталляции, видео и другие различные материалы. Современное искусство становится все более глобальным, медленно разрушая культурные барьеры, разделяющие старомодную элитарность высокого искусства и общественное мнение.</p>
<p>Общий симптом современного искусства, просвечивающий за всеми его многообразными проявлениями, — перемещение его из сферы жизненно «серьезного» в игровую сферу. Полу религиозный, высоко патетический характер, который века два назад приняло эстетическое наслаждение, теперь полностью выветрился. Пожалуй, художественное творчество сегодня сравнимо со спортивной увлеченностью, тем более что поздний Ницше утверждал, что творчество это «тщеславие», «дурной вкус», что высшие люди не занимаются творчеством, хотя сам опроверг эти суждения собственным образом жизни [3 с.134].</p>
<p>Правда искусства как игры не зависит от динамики закономерности и случайности, которые утверждают игру как исключительно сиюминутное, мгновенное, именно в данный момент созданное творение; правда искусства как игры раскрывает все свои глубины даже после самой игры. Следовательно, игра как искусство не имеет такой системы правил и сверхправил, которая была бы создана только и исключительно в моменты игры в контакте между актерами и зрителями. Зритель мало может повлиять на ход того, что играется, что в игре представляется. Он не входит в число соавторов смысла игры, как это происходит в огромных театрах современного спорта...</p>
<p>Игра как искусство усиливает и кроме того в каждый момент создает ощущение того, что дело здесь касается не столько категории и закономерности формы, сколько жизни, так как речь в ней идет не об игре, а о самой жизни.</p>
<p>Искусство как игра стремится в подавляющем большинстве случаев не быть игрой, а быть жизнью, быть всем, чем угодно, только не игрой, «чистой» игрой. Следовательно, искусство как игра отличается тем, что ищет правду. ХХ столетие породило такое обилие и разнообразие творческих направлений в изобразительном искусстве и такое смешение всевозможных обоснований, объяснений, предложений и толкований существа самого предмета искусства, что в результате воцарился полный и совершенный хаос как в представлениях об искусстве, так и в самой творческой деятельности.</p>
<p>Чего только вы не увидите на современных художественных выставках! Авторы кинетического искусства (художественное направление в неоконструктивизме, ориентированное на создание динамических моделей, призванных передать сущность движения (конкретного движущегося предмета) и созданных из различных (как правило, программно случайных) технических элементов – [8 с.197]), например, создают забавные механизмы, способные с помощью моторчиков, магнитиков или просто под воздействием движения воздуха покачиваться, поворачиваться и поскрипывать, поблескивая никелированными и лакированными деталями. Эти занятные вещицы можно иногда использовать при украшении интерьеров, танцевальных площадок или ярмарок, то есть в работе дизайнеров и оформителей. Но согласитесь, их невозможно поставить в один ряд с живописью Рембрандта или со скульптурой Родена. Мы определенно чувствуем, что это принципиально различные явления.</p>
<p>Авторы оп-арта (оптического искусства), – еще одного художественного направление неоконструктивизма в традиции зрелого модернизма, ориентированное на моделирование пространства (объема) и движения нетрадиционными для искусства средствами, предполагающими отказ от исконных приемов живописи, графики и пластики [8 с.193], – проявляя невероятное терпение и аккуратность, создают сложные композиции на плоскости из решетчатых и спиральных фигур и раскрашивают их таким образом, что у зрителя вначале просто рябит в глазах, а через некоторое время появляются ощущения оптических иллюзий и пространственных сдвигов на плоскости этих композиций. Такие цветные шарады могут быть в самом лучшем случае занятными игрушками, но не более.</p>
<p>Авторы и исследователи концептуального искусства всегда подчеркивают солидность и основательность научной базы, на которой покоится прекрасное здание концептуального направления современного авангарда.</p>
<p>Название художественного направления «концептуализм» в западном искусствознании дублируется терминами: «дематериализованное искусство», «искусство как идея», «постпредметное искусство».</p>
<p>«Классическую версию» концептуализма основали (1968) американские художники Т. Аткинсон, Д. Байнбридж, М. Балдуин, X. Харрелл. В формировании, осуществлении и развитии принципов концептуализма приняли активное участие американские художники Джозеф Кошут, Лоуренс Вейнер, Роберт Берри, Дуглас Хьюблер и объединение английских художников-концептуалистов «Искусство и язык» (Art and Language).</p>
<p>Художники Марсель Дюшан, Ив Клейн, Энди Уорхол, композитор Джон Кейдж были непосредственными предшественниками концептуализма. Предшественником концептуализма как художественного направления было и творчество конкретистов (поэтов бразильской группы «Нойгандрес», сформировавшейся в 50-е гг., европейских поэтов О. Гомрингера, А. Финли, Э. Моргана, С. Банна, Д. Фарнивала, а также поэтов интернациональной группы «Флаксус», возникшей в 1962 г.). Конкретная поэзия создает идеограммы — графические изображения (часто беспредметные), композиции из букв и слов [1 с.382].</p>
<p>Западные искусствоведы видят философские основания концептуализма в логическом позитивизме, структурализме, философско-лингвистических учениях, в теории информации.</p>
<p>Произведения концептуализма не требуют привычных для традиционного зрителя изобразительного искусства эмоционального сопереживания, эстетических оценок, обращения к предшествующему жизненному опыту. Эти произведения ориентируют зрителя на аналитический и психологический подходы к художественному тексту и на саморефлексию.</p>
<p>Произведения концептуализма непредсказуемо различны по своей фактуре и облику: фото, ксерокопии с текстов, телеграммы, репродукции, графики, колонки цифр, схемы. Хотя произведение — единственная реальная форма бытия искусства, концептуалисты часто не придают ему значения: благодаря концептуализму «...существование самих произведений искусства станет совершенно излишним» [1 с.383].</p>
<p>Произведения концептуалистов – эти композиции из отдельно взятых бытовых предметов, из нелепых сочетаний этих предметов, сопровождаемых какими-то фразами, текстами, бланками, справками, расписаниями графиками, отдельными буквами, цифрами, эти композиции, акции действующих лиц, производящих нелепые, абсурдные, никак не мотивированные действия – все эти творческие усилия художников авангарда предстают перед зрителем, который пришел увидеть произведения изобразительного искусства. Разумеется, что зритель воспринимает подобный вернисаж как нечто абсурдное, лишенное всякого смысла. Максимальное количество информации содержит максимально неожиданное сообщение. А композиции или акции авангардистов предстают перед нами как совершенно нелепые, совершенно неожиданные, то есть, они должны нести максимум информации. Именно этот фрагмент теории информации используют концептуалисты для подтверждения значительности своего творчества. Авторы и теоретики концептуализма утверждают, что их произведения несут в себе такое обилие значительной информации, что зритель просто не в состоянии подняться до их уровня и усвоить ее.</p>
<p>То есть, даже если в непонятном на первый взгляд сообщении, в бессмысленной композиции, в нелепом действии и есть какая-то внутренняя организация, то все равно эти композиции и эти действия лежат за рамками эстетических явлений. Согласитесь, что это не имеет никакого отношения ни к искусству, ни к художникам, ни к духовной культуре, ни к эстетике, а плоды деятельности подобных авторов не имеют отношения к интересам искусствоведения.</p>
<p>Исследователи творчества авторов концептуального направления поднимают ряд очень интересных вопросов. К ним относятся: проблема включения искусства в общий процесс функционирования культуры; вопрос о причастности к культурному пространству и определение границ »художественного« и »не художественного«; проблема »края» или границы искусства; соотношения между центральным и периферийным в структуре произведения искусства; проблема нацеленности на эстетическое осмысление повседневного; вопрос о создании системы отношений между элементами произведения искусства, произведением искусства и художником, искусством и зрителем и т. д.</p>
<p>Расширение границ искусства не только возможно, но и является естественным и необходимым процессом саморазвития искусства. Если художник своим творчеством раскрыл, изучил и помог в развитии еще одной грани человеческой духовности – это значит, что он расширил границы искусства. Если художник увидел и почувствовал новый поворот в человеческих отношениях, новую степень их напряженности, которые еще не были замечены другими художниками или, по крайней мере, показал эти грани и новые повороты ярче, сильнее и глубже других художников – он расширил границы искусства. Этим удивительным делом художники могут заниматься бесконечно долго, тысячелетиями, вместе с развитием человеческой духовности все в новых и новых обстоятельствах. Будут меняться стили, направления и жанры искусства, будут расти профессиональное мастерство и виртуозность техники, будут меняться сами технические средства, которыми пользуются художники, но неизменным останется цель и область искусства – выявление, изучение и консервирование для будущих поколений все новых и новых граней развития человеческой духовности. Вот единственно возможное направление расширения границ искусства и здесь же, одновременно, необходимое условие существования искусства. Умирание, уничтожение или самоуничтожение искусства в таком понимании слова будет означать скорую и безусловную гибель самой человеческой цивилизации.</p>
<p>Цель искусства – осознание, изучение, объяснение и сохранение процесса совершенствования человеческой души на примерах развития самых разных человеческих судеб в различные эпохи человеческой истории. Задача художника – сознательно или интуитивно почувствовать некое движение или развитие человеческой души и столь сильно воспроизвести это движение в своем произведении, чтобы захватить эмоционально любого человека, соприкоснуться с таким подлинным произведением искусства. Искусство – единственная форма человеческой деятельности, которая прямо совпадает с целью Творения – развитием и совершенствованием человеческой души.</p>
<p>Огромное количество творческих произведений преследует совершенно другие цели. Эти произведения очень похожи на произведения искусства, но принципиально отличаются от них. В первую очередь мы должны вспомнить произведения замечательных мастеров и талантливых художников, которые создают совершенные профессиональные творения, но никак или почти никак не затрагивают процесс развития человеческой души. Эти произведения украшают человеческую жизнь, развивают вкус, увеличивают комфорт, развлекают, забавляют, заполняют досуг. Сюда можно отнести и прикладные искусства ювелиров, дизайнеров, мебельщиков и многое другое. Концептуальное искусство заканчивается полным торжеством абсурда и является совершенно логичным и закономерным завершением развития европейской культуры по пути гуманизма и либерализма. Авангардное искусство берет на себя значительную долю ответственности за процесс разрушения духовности. Бездуховное искусство ведет к бездуховному обществу биологических роботов, которые озабочены только физиологическим комфортом и потому неинтересны, и бесполезны для Создателя. Торжество таких биосуществ враждебно смыслу всего Творения, и уже поэтому общество биологических роботов фатально обречено на самоуничтожение.</p>
<p>В принципе, ставится более или менее знак равенства между понятиями «современное искусство» и «актуальное искусство». Это то искусство, которое существует в галереях, еще не музеефицировано, в сущности, современное искусство – то, которое не признано классическим.</p>
<p>Еще одно своеобразное направление в поп-культуре — граффити — настенные надписи и рисунки, возникшее в молодежном движении 1960-х годов во Франции, но получившее наибольшее развитие лишь весной 1972 года в США. Этот феномен городской культуры, несущий в себе пласт архаических значений и смыслов, заявил о себе несколько позже и в России, став предметом специального исследования в 1994 году.</p>
<p>На это явление обращает внимание Ж. Бодрийар в книге «Символический обмен и смерть», где трактует его не как художественное, а как социальное, выражающее протест против обезличивания, восстание против анонимности, как личностный бунт, как антидискурс, как расправу над всем поэтическим и политическим развитием, как радикальный протест, который не может быть пойман в сети организованного дискурса. Граффити, считает Бодрийар, противоположно по значению всем видам масс-медиа и рекламным знакам. Они способствуют осваиванию урбанистического пространства — какая-то конкретная улица, стена или район благодаря им оживают, вновь становятся коллективной территорией. Граффити — это своеобразное восстание знаков [3 с.213].</p>
<p>Термин «граффити» применяется для классификации, как правило, запрещенного законом вида искусств, в рамках которого предпринимаются попытки установить разновидность связанной композиции посредством рисунков и надписей, создаваемых индивидуально либо группами на стенах или других поверхностях, визуально доступных публике. Авторами граффити чаще всего выступают непрофессиональные художники. Даже на Луне американские астронавты оставили о себе память в виде граффити. Поэтому как форма искусства и средство выражения взглядов оно гибко, всеохватывающе и свободно от цензуры. Граффити можно рассматривать как конкретный манифест персональной и общественной идеологий, очень эффективный в плане визуального воздействия на людей. Подводя итог вышесказанному, можно утверждать, что граффити является культурным феноменом, в той или иной форме встречаемым в любом обществе.</p>
<h2>Проблемы современного искусства</h2>
<p>Искусство – одна из форм общественного сознания, важнейшая составная часть духовной культуры; особый род духовного освоения, познания действительности во всем богатстве ее проявлений, так или иначе связанных с человеком. Искусство возникает на самых ранних стадиях развития общества и постепенно становится мощным орудием осознания мира, великим средством духовного формирования человека. Понять искусство можно, учитывая его предмет, содержание, функции, которые оно выполняет в обществе и специфический способ отражения действительности.</p>
<p>Большинство исследователей, выстраивавших траектории художественных циклов в истории европейской культуры, помещали искусство XX в., с теми или иными оговорками, в точку замерзания, деструкции, кризиса. Об исчерпанности смыслов искусства в нынешнем столетии, искусственности художественного творчества, недостатке его внутренней судьбы писали О. Шпенглер, Н.А. Бердяев, Т. Адорно.</p>
<p>По-иному об искусстве XX столетия размышлял X. Ортега-и-Гассет: творчество таких авторов, как К. Дебюсси, А. Шенберг, П. Пикассо, В. Кандинский, К. Малевич, испанский теоретик связывал с возрастом молодой культуры. Несмотря на противоречия и парадоксы, в которых нет недостатка на любых витках истории, он оценивал это время как время энергичных поисков, новаторских экспериментов, рождения новой души культуры.</p>
<p>Столь противоречивые оценки сходятся в одном — XX в. действительно знаменует собой существенный перелом в истории человека и формах его культурной деятельности. Выстраивать ландшафт художественного творчества нынешнего столетия чрезвычайно трудно: еще нет временной дистанции, позволяющей отделить случайное от необходимого, выявить устойчивые и перспективные образования. Соглашаясь с тем, что уже начало XX в. обозначило важный водораздел в развитии художественного сознания человечества, мы фиксируем не просто границу в смене картин мира, а некий глобальный разрыв с предшествующими тенденциями искусства. Это не означает, что речь идет о рождении в начале века нового всеобъемлющего стиля, о становлении новых приемов художественной выразительности, ведущих к сложению устойчивых и общезначимых художественных форм. Напротив, мы являемся свидетелями мозаичных, не укладывающихся в единую формулу художественных поисков.</p>
<p>Кардинальная смена художественного видения происходит в начале XX столетия: именно этот период в России, Франции, Германии, Англии отмечен возникновением таких художественных эмбрионов, которые в середине и второй половине века дали жизнь целым направлениям в искусстве. На протяжении XIX столетия все взрывающие вихри и нововведения в искусстве как угодно растягивали и трансформировали отношения между образами действительности и образами искусства, однако само по себе это отношение не уничтожалось. И символизм, и импрессионизм, и натурализм так или иначе старались извлекать художественные смыслы на основе разной степени взаимодействия с реальностью, последняя же продолжала мыслиться порождающей пуповиной художественного творчества. Все богатство художественных смыслов художник, писатель, драматург, композитор до начала XX в., безусловно, генерировал через разные формы соотнесенности языка своего искусства с предметностью и событийностью окружающего мира.</p>
<p>Многие размышлявшие над природой художественной выразительности в этой связи подчеркивали значение реальности как материнского лона художественных смыслов. «Реализм, — писал Б. Пастернак, — не есть нечто такое, что может пониматься как направление, реализм — это сама природа искусства, ее сторожевой пес, который не дает уклониться от следа, проложенного ариадниной нитью». Здесь подчеркивается идея о том, что отношения между искусством и действительностью могут как угодно меняться и трансформироваться, но они не должны обрываться, ибо в самом их существовании заключена жизненно важная основа для любой художественной речи.</p>
<p>Расставание с предметностью реального мира, новые принципы его художественного обобщения и структурирования в живописи, литературе, театре потребовали максимальной мобилизации внутренних ресурсов искусства, чтобы через незнакомую фигуративность П. Филонова, В. Кандинского, П. Пикассо, язык М. Пруста, А. Шенберга, Д. Джойса выразить «подземный гул эпохи», узнаваемые человеком духовные состояния. Принципиально новое качество искусства начала XX в. диктовалось далеко не только беспокойной и экспериментирующей волей художника, но и вполне объективными обстоятельствами.</p>
<p>Разрушение старой картины мира проявилось во всех областях культуры: сошлемся на опыты по расщеплению ядра, возникновение теории относительности, развитие психоанализа, интерес к бессознательной сфере человека, — все эти реалии задавали совершенно иной уровень и масштаб воображению эпохи. Возникает новое чувство жизни, новое чувство времени, приводящее к рождению нового качества интеллекта. Весь узел проблем, с особой силой потрясших традиционные устои в культуре и искусстве начала столетия, можно определить как кризис веры в рациональное устройство мира. [6 с.262].</p>
<p>Смелые новации и эксперименты завершили своего рода глобальный цикл, развивавшийся в европейской культуре с начала Нового времени. Последовательная десакрализация тайного, невидимого, неизвестного, происходившая под знаком торжества научного знания, привела в XVIII и XIX вв. к утверждению авторитета рациональности в биологии, физике, медицине, существенно изменила жизнь человека. «Рациональное недоверие к рациональному» как принцип общественной и культурной жизни сметал любые авторитеты, постоянно корректировал найденное, утверждал расширяющую горизонты мира динамику как единственный закон бытия. Последовательная разведка нового в конце концов привела к одновременным открытиям в разных областях знания, выбивших из-под ног человека привычную почву и поставивших под сомнение сам принцип рациональности, с которым он пускался в путь. Новая картина мира не вооружила, а разоружила человека, резко усилив в его представлении долю нерациональных факторов, правящих миром и лежащих в основе существующего.</p>
<p>Прошлые накопления в естественных и гуманитарных науках оцениваются не более, как мифологема, затрудняющая проникновение в истинные пружины бытия. Новые формы культурного самосознания привели и к смене собственно художественного видения мира.</p>
<p>Прежде классическая картина, роман, драма всегда были выстроенным рассказом, в котором показывалось, как живут и действуют персонажи. Романист и художник должен был верить в своих персонажей, стремиться сделать их живыми, сообщить им художественную объемность и т.п. Апофеозом этой объемности явилось великое реалистическое искусство XIX в. — Бальзак, Стендаль, Диккенс, Толстой, Достоевский. Все персонажи их произведений были наделены неустанной заботой, их авторы внимательно выстраивали интригу, драматургию действия, большое значение придавалось мотивации: какие обстоятельства лежат в основе тех или иных поступков, что побуждает человека действовать так, а не иначе. В реалистическом искусстве ни в чем не было недостатка — «от серебряных пуговиц на штанах героя до шишки на кончике его носа».</p>
<p>Постепенно классические реалистические персонажи растеряли всю свою определенность и детализацию. Не только читатель, но и романист перестал верить в достоверность прежних художественных созданий. Доминантой нового искусства выступило нечто расплывчатое и неуловимое, рядоположенное неопределимости самой жизни. Это уже не очерченные персонажи, а некие иллюзии, фантомы, модальности. Многомерность новой художественной оптики свидетельствовала об отказе от помощи узнаваемых и давно адаптированных образов.</p>
<p>Известная французская писательница Н. Саррот точно обозначила новый период искусства как «эру подозренья», характеризующуюся падением доверия к говорящему языку традиционных художественных форм как со стороны творцов, так и публики. Привычные опыты «выстроенных рассказов» стали казаться каким-то верхним слоем, маскирующим действительность, вместо того чтобы обнажать ее. Творчество, пытающееся возродить классические приемы романа, картины, театральной пьесы, уже не раскрывает ничего, кроме общеизвестной действительности, исхоженной вдоль и поперек в каждой своей частице. Если во времена Бальзака развертывание в искусстве реалистических картин побуждало читателя к постижению истины, добываемой им в напряженной борьбе, то теперь эти образы превратились в опасную поблажку читательской инерции. Страх перед неведомым, перед новой картиной непроясненных оснований, ощущение хаотического сплетения всего со всем побуждали искусство уходить от внешнего подобия, сторониться «верхнего слоя», непосредственно обращенного к восприятию [6 с.264].</p>
<h2>Список использованной литературы</h2>
<ol>
<li>Борев, Ю.Б. Эстетика: Учебник/Ю.Б. Борев—М,: Высш. шк., 2002. — 511с.</li>
<li>Бычков В.В. Эстетика: Учебник. — М.: Гардарики, 2004. — 556 с.</li>
<li>Дианова В.М. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность. СПб., 2000 – 240с.</li>
<li>Ильина Е.А., Буров М.Е. Культурология: Конспект лекций. - М.; МИЭМП, 2005. - 104 стр.</li>
<li>Кравченко А. И. Культурология Учебное пособие для вузов — 4-е изд — М Академический Проект, Трикста, 2003 — 496 с.</li>
<li>Кривцун О.А. Эстетика: Учебник. — М.: Аспект Пресс, 2000.-434 с.</li>
<li>Культурология: Учеб. для студ. техн. вузов / Колл. авт.; Под ред. Н. Г. Багдасарьян. — 3-е изд., испр. и доп.— М.: Высш. шк., 2001.-511 с.</li>
<li>Постмодернизм. Энциклопедия.— Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом. 2001.— 1040 с.</li>
</ol>Основные свойства общества. Развитие, прогресс и регресс2021-08-30T06:53:47+03:002021-08-30T06:53:47+03:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/osnovnye-svojstva-obshchestva-razvitie-progress-i-regressAdmin<p>С проблемой направленности развития связано понимание прогресса.</p>
<p>Широкое использование понятий прогресса и целесообразности без уточнения их значения применительно к конкретным системам есть часто не что иное, как желание человека искусственно приписать природе целесообразный характер, некритически навязать ей свои человеческие свойства.</p>
<p>Не следует забывать и о том, что во многих случаях оценка тех или иных изменений как прогрессивных или же, напротив, как регрессивных есть лишь ценностная установка исследователя. Поэтому, когда пытаются выделить универсальные критерии прогрессивного развития, то такие критерии выглядят либо слишком общими, что позволяет подогнать под них любые изменения, либо, напротив, слишком узкими, описывающими лишь какие-то локальные процессы изменений.</p>
<p>Например, для неорганической природы в качестве подобного критерия предлагается степень усложнения структуры системы, для органической природы — развертывание функциональных возможностей системы и повышение степени ее системной организации. Однако даже эти локальные критерии прогресса на самом деле слишком абстрактны для того, чтобы с их помощью можно было бы достаточно эффективно дифференцировать процессы изменений.</p>
<p>Относительно общества ситуация осложняется еще и тем, что различные попытки определения общественного прогресса локализуются не только самой сферой исследования, но и теми теоретическими моделями, из которых исходят авторы при анализе общества. Например, с позиции марксистской социальной теории критерием прогресса выступает способ производства, и исходя из этого выстраивается вся цепочка этапов прогрессивного развития общества, идеалом и целью которого является построение коммунизма.</p>
<p>Однако при таком подходе возникает немало неувязок. В частности, оказывается, что построение общества на такой основе может одновременно сопровождаться жесточайшим подавлением свободы личности.</p>
<p>Другие концепции декларируют в качестве критерия общественного прогресса именно свободу личности. Однако в рамках сообщества свобода личности, во-первых, не может быть абсолютной, а во-вторых, за определенной границей перерастая во вседозволенность, она создает угрозу личности. Мера свободы, баланс прав и обязанностей человека, допустимая степень государственного регулирования жизни людей — сложнейшие вопросы, не имеющие единого для всех стран и народов решения.</p>
<p>Человек склонен абсолютизировать форму своей бытийной реализации, забывая при этом, что, хотя он и является со своей человеческой точки зрения частью особого социального мира, последняя тем не менее — лишь одна из структур бытия, мира, природы. Поэтому прогресс той или иной социальной системы осуществляется в рамках природных законов, подчиняется им, и любые построения критериев прогресса могут мгновенно быть опровергнуты даже чисто природными явлениями.</p>
<p>Являясь конечным существом, человек стремится познавать бесконечное и несоизмеримое его масштабам, неизбежно при этом подгоняя все окружающее под свои собственные измерения.</p>
<p>Ценность понятия прогресса в его наиболее общей форме как развития от низшего к высшему можно усмотреть, пожалуй, в том, что оно дает мировоззренческую установку, позволяющую человеку, осмысливающему те или иные процессы в природе и обществе, осознавать себя, перспективы своего развития и развития человечества в целом.</p>
<p>Однако следует постоянно помнить, что человек наполняет общее определение прогресса новым содержанием в зависимости от той социокультурной ситуации, в которой он оказался. Тем не менее понятие прогресса, вера в прогресс придает жизни людей оптимистичный и целенаправленный характер. С этих позиций необходимо признать, что абстрактное отрицание прогресса, отказ от поиска его абсолютных критериев является по меньшей мере сомнительной философской установкой.</p><p>С проблемой направленности развития связано понимание прогресса.</p>
<p>Широкое использование понятий прогресса и целесообразности без уточнения их значения применительно к конкретным системам есть часто не что иное, как желание человека искусственно приписать природе целесообразный характер, некритически навязать ей свои человеческие свойства.</p>
<p>Не следует забывать и о том, что во многих случаях оценка тех или иных изменений как прогрессивных или же, напротив, как регрессивных есть лишь ценностная установка исследователя. Поэтому, когда пытаются выделить универсальные критерии прогрессивного развития, то такие критерии выглядят либо слишком общими, что позволяет подогнать под них любые изменения, либо, напротив, слишком узкими, описывающими лишь какие-то локальные процессы изменений.</p>
<p>Например, для неорганической природы в качестве подобного критерия предлагается степень усложнения структуры системы, для органической природы — развертывание функциональных возможностей системы и повышение степени ее системной организации. Однако даже эти локальные критерии прогресса на самом деле слишком абстрактны для того, чтобы с их помощью можно было бы достаточно эффективно дифференцировать процессы изменений.</p>
<p>Относительно общества ситуация осложняется еще и тем, что различные попытки определения общественного прогресса локализуются не только самой сферой исследования, но и теми теоретическими моделями, из которых исходят авторы при анализе общества. Например, с позиции марксистской социальной теории критерием прогресса выступает способ производства, и исходя из этого выстраивается вся цепочка этапов прогрессивного развития общества, идеалом и целью которого является построение коммунизма.</p>
<p>Однако при таком подходе возникает немало неувязок. В частности, оказывается, что построение общества на такой основе может одновременно сопровождаться жесточайшим подавлением свободы личности.</p>
<p>Другие концепции декларируют в качестве критерия общественного прогресса именно свободу личности. Однако в рамках сообщества свобода личности, во-первых, не может быть абсолютной, а во-вторых, за определенной границей перерастая во вседозволенность, она создает угрозу личности. Мера свободы, баланс прав и обязанностей человека, допустимая степень государственного регулирования жизни людей — сложнейшие вопросы, не имеющие единого для всех стран и народов решения.</p>
<p>Человек склонен абсолютизировать форму своей бытийной реализации, забывая при этом, что, хотя он и является со своей человеческой точки зрения частью особого социального мира, последняя тем не менее — лишь одна из структур бытия, мира, природы. Поэтому прогресс той или иной социальной системы осуществляется в рамках природных законов, подчиняется им, и любые построения критериев прогресса могут мгновенно быть опровергнуты даже чисто природными явлениями.</p>
<p>Являясь конечным существом, человек стремится познавать бесконечное и несоизмеримое его масштабам, неизбежно при этом подгоняя все окружающее под свои собственные измерения.</p>
<p>Ценность понятия прогресса в его наиболее общей форме как развития от низшего к высшему можно усмотреть, пожалуй, в том, что оно дает мировоззренческую установку, позволяющую человеку, осмысливающему те или иные процессы в природе и обществе, осознавать себя, перспективы своего развития и развития человечества в целом.</p>
<p>Однако следует постоянно помнить, что человек наполняет общее определение прогресса новым содержанием в зависимости от той социокультурной ситуации, в которой он оказался. Тем не менее понятие прогресса, вера в прогресс придает жизни людей оптимистичный и целенаправленный характер. С этих позиций необходимо признать, что абстрактное отрицание прогресса, отказ от поиска его абсолютных критериев является по меньшей мере сомнительной философской установкой.</p>Причины кризиса техногенной цивилизации2012-09-19T13:26:48+04:002012-09-19T13:26:48+04:00https://www.textfor.ru/filosofiya/voprosy-po-filosofii/2012-09-19-13-29-36Admin<p>«Цивилизация – это социально-историческая целостность, складывающаяся на единых основаниях материальной духовной жизни людей в определенных пространственно-временных границах»</p>
<p>В современной философской литературе выделяются такие типы: космогенная (античность и Средневековье), техногенная (Новое и новейшее время) и антропогенная (формирующаяся в настоящее время).</p>
<p>Так, основными чертами космогенной цивилизации были:</p>
<p>- жесткая связь индивида со своей социальной группой, задающая границы жизненных возможностей индивида и приобретающая форму представления об индивиде как элементе «биологического тела», которым выступает группа (род, каста, сословие и т. п.);</p>
<p>- признание высшими цивилизационными ценностями стабильность, поддержание существующих условий и порядков, а главной целью социального бытия – воспроизводство природных и социальных факторов жизни, верность традиции, консервацию ценностей.</p>
<p>Для техногенной цивилизации характерно:</p>
<ol>
<li>Особое представление о природе, природа – это сфера приложения сил человека («природа – не храм, а мастерская и человек в ней работник»);</li>
<li>Человек рассматривается как активное существо, призван преобразовать мир, наиболее ярко в марксистской идеологии, не случайно один из критиков марксизма Р. Арон назвал марксизм не идеологией пролетариата, а доктриной промышленного прогресса;</li>
<li>Направленность деятельности человека вовне, то есть соответственно на преобразование предметов, а не самого себя;</li>
<li>Акцент на технико-технологическую оптимальность развития техники и технологий.</li>
</ol>
<p>По мере развития техногенной цивилизации стали проявляться некоторые противоречия между ними, вылившиеся в наше время в крупные проблемы. В первую очередь следует назвать экологическую, так как вследствие необдуманного и варварского отношения к природе под угрозой гибели оказалась вся планета Земля.</p>
<p>Не менее острыми являются негативные социальные последствия научно-технического прогресса. Техника более или менее защитив человека от стихии, дав ему тепло, жилище и пищу, вместе с тем сузила полноту общения с Миром, с Природой. А разделение труда привело к общему снижению физических и интеллектуальных нагрузок при одновременном перенапряжении одних мышц по сравнению с другими и канонизировало мыслительные процессы. В таких условиях человек не может быть развит гармонично. Возникла проблема незанятых рабочих рук и свободного времени. И, несмотря на все достижения техники, Человек не стал лучше и чище. Не стал счастливым.</p>
<p>В сфере производства возникла проблема стыковки человека со сложными техническими комплексами.</p>
<p>Во многих случаях остается трудноразрешимой проблема работы во вредных условиях: повышенная или пониженная температура и влажность; загазованность, запыленность, повышенный уровень шума и т. п.</p>
<p>В конце XX века каждые 10-15 лет удваивается объем знаний, устаревают технологии, а на смену приходят принципиально новые, сложной проблемой становится обучение новых поколений.</p>
<p>Таким образом современная техногенная цивилизация, которая все более приобретает самодовлеющий характер, сопровождается утратой человеком власти над техническим прогрессом и его последствиями. Агрессивность технического вмешательства человека в природу породила одну из острейших проблем современной цивилизации – глобальный экологический кризис.</p>
<p>Все это позволяет говорить о кризисе техногенной цивилизации.</p><p>«Цивилизация – это социально-историческая целостность, складывающаяся на единых основаниях материальной духовной жизни людей в определенных пространственно-временных границах»</p>
<p>В современной философской литературе выделяются такие типы: космогенная (античность и Средневековье), техногенная (Новое и новейшее время) и антропогенная (формирующаяся в настоящее время).</p>
<p>Так, основными чертами космогенной цивилизации были:</p>
<p>- жесткая связь индивида со своей социальной группой, задающая границы жизненных возможностей индивида и приобретающая форму представления об индивиде как элементе «биологического тела», которым выступает группа (род, каста, сословие и т. п.);</p>
<p>- признание высшими цивилизационными ценностями стабильность, поддержание существующих условий и порядков, а главной целью социального бытия – воспроизводство природных и социальных факторов жизни, верность традиции, консервацию ценностей.</p>
<p>Для техногенной цивилизации характерно:</p>
<ol>
<li>Особое представление о природе, природа – это сфера приложения сил человека («природа – не храм, а мастерская и человек в ней работник»);</li>
<li>Человек рассматривается как активное существо, призван преобразовать мир, наиболее ярко в марксистской идеологии, не случайно один из критиков марксизма Р. Арон назвал марксизм не идеологией пролетариата, а доктриной промышленного прогресса;</li>
<li>Направленность деятельности человека вовне, то есть соответственно на преобразование предметов, а не самого себя;</li>
<li>Акцент на технико-технологическую оптимальность развития техники и технологий.</li>
</ol>
<p>По мере развития техногенной цивилизации стали проявляться некоторые противоречия между ними, вылившиеся в наше время в крупные проблемы. В первую очередь следует назвать экологическую, так как вследствие необдуманного и варварского отношения к природе под угрозой гибели оказалась вся планета Земля.</p>
<p>Не менее острыми являются негативные социальные последствия научно-технического прогресса. Техника более или менее защитив человека от стихии, дав ему тепло, жилище и пищу, вместе с тем сузила полноту общения с Миром, с Природой. А разделение труда привело к общему снижению физических и интеллектуальных нагрузок при одновременном перенапряжении одних мышц по сравнению с другими и канонизировало мыслительные процессы. В таких условиях человек не может быть развит гармонично. Возникла проблема незанятых рабочих рук и свободного времени. И, несмотря на все достижения техники, Человек не стал лучше и чище. Не стал счастливым.</p>
<p>В сфере производства возникла проблема стыковки человека со сложными техническими комплексами.</p>
<p>Во многих случаях остается трудноразрешимой проблема работы во вредных условиях: повышенная или пониженная температура и влажность; загазованность, запыленность, повышенный уровень шума и т. п.</p>
<p>В конце XX века каждые 10-15 лет удваивается объем знаний, устаревают технологии, а на смену приходят принципиально новые, сложной проблемой становится обучение новых поколений.</p>
<p>Таким образом современная техногенная цивилизация, которая все более приобретает самодовлеющий характер, сопровождается утратой человеком власти над техническим прогрессом и его последствиями. Агрессивность технического вмешательства человека в природу породила одну из острейших проблем современной цивилизации – глобальный экологический кризис.</p>
<p>Все это позволяет говорить о кризисе техногенной цивилизации.</p>Современные глобальные проблемы мировой политики2022-01-26T05:40:58+03:002022-01-26T05:40:58+03:00https://www.textfor.ru/politologiya/teoriya-mezhdunarodnykh-otnoshenij/sovremennye-globalnye-problemy-mirovoj-politikiAdmin<p>Современный мир переживает эпоху глобальных изменений. Нынешняя политическая действительность «все больше определяется глобальной политической нестабильностью, в которую мир перешел в результате эрозии Вестфальской системы. На фоне ее распада и хаотизации международных отношений происходит формирование нового миропорядка, основанного на принципах многополярности". При этом система международных отношений становится все более анархичной. Наблюдается нарастающий кризис идеи «демократического мира» – стержневого концепта эпохи однополярности.</p>
<p>Глобальные проблемы международных отношений в настоящий момент связаны в первую очередь с тремя основными факторами:</p>
<ul>
<li>нарастающей хаотизацией международных отношений, тесно смыкающейся с «цветными революциями» на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а с недавнего времени – и в Украине;</li>
<li>международными конфликтами, которые ООН разрешить не в состоянии;</li>
<li>борьбой с сетевыми формами международного терроризма и афганским наркотрафиком, являющимся одновременно и источником ресурсов для террористических организаций, и фактором, который США активно используют для ослабления своего стратегического конкурента – набирающего мощь Европейского союза.</li>
</ul>
<p>Одной из наиболее острых глобальных проблем развития человеческой цивилизации в свете событий на Ближнем Востоке и продолжающегося кризиса в Украине становится волна хаоса, охватившего регионы, который Соединенные Штаты считают «управляемым» и видят в нем новый инструмент демократизации современного мира, а остальные страны, включая Россию, рассматривают этот процесс как всеобщее бедствие и надвигающуюся глобальную катастрофу.</p>
<p>«Управляемый хаос», охватывающий все большие территории на волне «цветных революций» «арабской весны» и Евромайдана, гомогенизирует структуру традиционных обществ, разрушая общинный уклад и превращая общество в набор «вброшенных в него» индивидуумов, лишенных защиты общины и институтов гражданского общества от любого внешнего деструктивного воздействия.</p>
<p>На волне «управляемого хаоса» происходит взлом и разрушение исторически сформировавшихся в регионах систем и механизмов коллективной безопасности, существующих балансов сил.</p>
<p>Для системы международных отношений создается глобальная проблема, настолько подрывающая фундаментальные основы существующего миропорядка, что возникает вопрос о самом ее дальнейшем существовании.</p>
<p>С «управляемым хаосом» тесно связана глобальная проблема управления международными конфликтами. Задача урегулирования и разрешения международных конфликтов не теряет в современных условиях своей актуальности.</p>
<p>Вместе с тем необходимо отметить, что современные международные конфликты и кризисы оставляют ведущим мировым лидерам, осуществляющим миротворческую деятельность, все меньше возможностей для применения сугубо военных решений.</p>
<p>В связи с этим на передний план внешней политики мировых лидеров выдвигается «мягкая сила», о которой все чаще говорят в российских политических кругах.</p>
<p>В настоящее время ко многим приходит понимание того, что в условиях нарастающей политической нестабильности и погружения мира в «управляемый хаос» только «мягкая сила» и может быть эффективной. Кроме того, «мягкая сила» – это одновременно и инструмент великих держав, которым могут владеть только признанные или состоявшиеся лидеры, и индикатор, позволяющий судить о том, является ли данное государство мировым лидером или только делает вид.</p><p>Современный мир переживает эпоху глобальных изменений. Нынешняя политическая действительность «все больше определяется глобальной политической нестабильностью, в которую мир перешел в результате эрозии Вестфальской системы. На фоне ее распада и хаотизации международных отношений происходит формирование нового миропорядка, основанного на принципах многополярности". При этом система международных отношений становится все более анархичной. Наблюдается нарастающий кризис идеи «демократического мира» – стержневого концепта эпохи однополярности.</p>
<p>Глобальные проблемы международных отношений в настоящий момент связаны в первую очередь с тремя основными факторами:</p>
<ul>
<li>нарастающей хаотизацией международных отношений, тесно смыкающейся с «цветными революциями» на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а с недавнего времени – и в Украине;</li>
<li>международными конфликтами, которые ООН разрешить не в состоянии;</li>
<li>борьбой с сетевыми формами международного терроризма и афганским наркотрафиком, являющимся одновременно и источником ресурсов для террористических организаций, и фактором, который США активно используют для ослабления своего стратегического конкурента – набирающего мощь Европейского союза.</li>
</ul>
<p>Одной из наиболее острых глобальных проблем развития человеческой цивилизации в свете событий на Ближнем Востоке и продолжающегося кризиса в Украине становится волна хаоса, охватившего регионы, который Соединенные Штаты считают «управляемым» и видят в нем новый инструмент демократизации современного мира, а остальные страны, включая Россию, рассматривают этот процесс как всеобщее бедствие и надвигающуюся глобальную катастрофу.</p>
<p>«Управляемый хаос», охватывающий все большие территории на волне «цветных революций» «арабской весны» и Евромайдана, гомогенизирует структуру традиционных обществ, разрушая общинный уклад и превращая общество в набор «вброшенных в него» индивидуумов, лишенных защиты общины и институтов гражданского общества от любого внешнего деструктивного воздействия.</p>
<p>На волне «управляемого хаоса» происходит взлом и разрушение исторически сформировавшихся в регионах систем и механизмов коллективной безопасности, существующих балансов сил.</p>
<p>Для системы международных отношений создается глобальная проблема, настолько подрывающая фундаментальные основы существующего миропорядка, что возникает вопрос о самом ее дальнейшем существовании.</p>
<p>С «управляемым хаосом» тесно связана глобальная проблема управления международными конфликтами. Задача урегулирования и разрешения международных конфликтов не теряет в современных условиях своей актуальности.</p>
<p>Вместе с тем необходимо отметить, что современные международные конфликты и кризисы оставляют ведущим мировым лидерам, осуществляющим миротворческую деятельность, все меньше возможностей для применения сугубо военных решений.</p>
<p>В связи с этим на передний план внешней политики мировых лидеров выдвигается «мягкая сила», о которой все чаще говорят в российских политических кругах.</p>
<p>В настоящее время ко многим приходит понимание того, что в условиях нарастающей политической нестабильности и погружения мира в «управляемый хаос» только «мягкая сила» и может быть эффективной. Кроме того, «мягкая сила» – это одновременно и инструмент великих держав, которым могут владеть только признанные или состоявшиеся лидеры, и индикатор, позволяющий судить о том, является ли данное государство мировым лидером или только делает вид.</p>